Пасьянс Даймонда

Оставшаяся часть утра и день были отмечены только его переездом из «Фирбанка» в отель более высокого класса на Бродвее, где в номерах стояли телефоны, а внизу располагался бар. До участка было несколько минут ходьбы, и он время от времени наведывался туда, но каждый раз получал ответ, что по поводу пропавшего ребенка сообщений не поступало. Зато продвигалось расследование стрельбы в «ширяльной».

– На Ландина надавили, чтобы выяснить, кто его нанял? – спросил он Стейна.

– Ландину ничего не известно. Единственно, что его волнует, – деньги. Мы думаем, что бо́льшую часть ему заплатили авансом.

– Сколько?

– Тысяч двадцать.

В пять часов вечера пришел ответ из Иокогамы. Сообщалось, что их запрос поступил, и ему дан надлежащий ход. Им направят искомую информацию, как только ее удастся получить.

– Не слишком обнадеживает, – заметил Стейн.

– Как компьютерная белиберда. – отозвался Даймонд. – Но я намерен ждать до последнего.

– Шли бы вы в отель, – посоветовал сержант. – Если что-нибудь появится, мы сразу вас вызовем.

Питер окинул взглядом комнату, в которой по-прежнему толпились детективы, патрульные и наркоманы, и его сомнения от этого не рассеялись.

– Спасибо за заботу. Но лучше я побуду с вами.

Вскоре после девяти часов вечера он попытался дозвониться в Иокогаму. В Японии в это время было одиннадцать утра следующего дня. Кто-то объяснил по-английски, что у секитори[7] ланч и их нельзя беспокоить. Пусть перезвонит через два часа. Питер отнесся к сообщению с пониманием. Видимо, для этих серьезных людей ланч являлся чем-то большим, чем кофе с наспех съеденным сэндвичем.

Даймонд позвонил позднее и наткнулся на того же человека, чей английский был безукоризненным. На сей раз Ямагата находился поблизости от телефона, поскольку перевод был быстрым и по существу. Даймонд доложил, что случилось во время поисков Наоми, и закончил тем, что пришлось воспользоваться золотой картой борца и серьезно потратиться. Ему ответили, что это не проблема. Ямагата хочет сделать все, что в его силах, чтобы помочь расследованию. Он немедленно свяжется с управлением полиции Иокогамы и выяснит, как продвигается поиск школьных фотографов.

Результат его вмешательства впечатлял. Через двадцать минут из Японии поступил факс. Всем школьным фотографам было предписано проверить свои регистрационные записи. Вдогонку за первым пришел второй, как только появилась новая информация.

– Так-то лучше, чем ваше «когда и если», – буркнул Даймонд, ни к кому не обращаясь. Сержант Стейн давно закончил смену и ушел домой.

Незадолго до двух ночи факс загудел, и появилась первая важная информация:

«Полицейское управление Иокогамы

Суперинтенданту Даймонду, управление полиции Нью-Йорка

В ответ на ваш факс ПУ/2 сообщаем, что опрос школьных фотографов выявил, что за последние два года в девяти школах под номером 212 были зарегистрированы тридцать пять учеников, из них девятнадцать мальчиков и шестнадцать девочек. Сообщите, требуется ли дополнительная информация».

– Еще как, – пробормотал Питер и потянулся за ручкой.

«26-й участок управления полиции Нью-Йорка

Полицейскому управлению Иокогамы

Чрезвычайно благодарен за ваше внимание к моему запросу. Важно выяснить, не пропадала ли какая-нибудь девочка и не отсутствовала ли на занятиях в школе в течение последних шести недель, включая спецшколы для умственно неполноценных детей. Буду глубоко признателен за внимание к данному вопросу».

Только что заступившая на дежурство женщина-детектив сказала, что Даймонд на вид совсем никакой, и с этим трудно было поспорить. Предложила ему поспать на раскладушке, где отдыхают полицейские, если после смены остаются переночевать в участке. А она сама будет следить за поступающими факсами.