Пасьянс на особо тяжкие

— Я-то с детства знал, что живу из милости и в любой момент эта милость может закончиться, вместе с моей жизнью. — Кажется, граф подслушал мои размышления о его психической стойкости и решил слегка расслабиться. Ну или настолько привык к веревке на шее, что действительно не ощущает висящего топора. — Отец довольно часто напоминал мне об этом, как и о том, что ради моих перчаток мать пожертвовала третью своего состояния. Я не оправдал надежды, не оправдал затрат на собственное рождение, разорил мать своими странными потребностями, не смог отстоять свое право на финансовую независимость от брата… Так что я всегда был семейным несчастьем, живущим одним днем. Но теперь, когда я точно знаю, что их у меня осталось всего пять, мне эгоистично хочется выяснить правду и найти виновных в смерти Георга. И одновременно хочется сдаться, чтобы не подвергать вас опасности, — всю эту пламенную речь Рауль выдавал мне. Глядя мне в глаза.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​И я видела, что он очень хочет выжить, отчаянно хочет выжить. Что бы он ни говорил о том, что живет одним днем, на самом деле ему безумно хочется, чтобы этих дней было значительно больше, чем пять. И сбежать обратно в камеру ему страшно.

Я сама совсем недавно испытала этот страх близкой смерти, так что узнала его сразу. Граф не хотел умирать! Но он готов был смириться ради меня… Как уже почти позволил угробить себя ради Хелены и Глории, прикрывая их двоих. Потому что как бы он ни возмущался моими предположениями, эти две леди были идеальными кандидатками на роль убийцы. Сразу после самого Рауля.

— Я не хочу, чтобы вы умирали ради меня, граф, — процедила я, с трудом сдерживая закипающую внутри злость. Меня опять сравняли с другими женщинами. Мало того, я опять не первая… Как же сильно это раздражает, просто не передать! — Я хочу, чтобы вы жили… Если вы не готовы жить ради себя и матери, значит, живите ради меня! У нас осталось целых пять дней, мы успеем все выяснить. Нас тут четверо, и трое из них — детективы с богатым опытом, а вы — с даром, которому могут позавидовать многие следователи. Так что даже не надейтесь! Раз я взяла вас под свою опеку, то не позволю никому убить, даже королевскому суду!

Глава 49. Ночная прогулка

Выпалив свою пламенную речь, я выскочила из комнаты, уже почти в дверях обернувшись и максимально спокойно попросив Патрика:

— Я хочу прогуляться, составьте мне компанию, лорд.

Мне нужно было пройтись, подышать свежим воздухом, чтобы моя злость постепенно выветрилась.

— Вы слишком строги к графу Фрехберну, — с едва заметной улыбкой произнес Патрик, как только мы вышли из дома.

Я тут же приготовилась выдать еще одну длинную речь о том, что жертвовать своим счастьем и тем более жизнью ради других, конечно, очень благородно, но, если это входит в привычку, может быть, стоит посетить лекаря?! Потому что это противоестественно, даже если не впадать в теологическую философию.

Ученые потратили время, родители — деньги или задействовали связи… Неважно, каким путем, но явно не самым простым, Рауль был зачат. Девять месяцев мать вынашивала его, потом рожала… О! Я уже имела удовольствие наблюдать за чудом рождения. И точно знаю, что никогда не решусь на подобное более одного раза, во имя продления рода супруга. Даже если рядом будет лекарь, способный облегчить мне боль!.. Женщины, которые соглашаются на такое испытание повторно, — героини, достойные уважения, по крайней мере от своих детей. Но ребенка же мало родить, его надо еще вырастить. Одевать, кормить, обучать… Выводить в свет, наконец! Перчатки еще эти!..

И после стольких потерянных нервных клеток выросший ребенок, чей долг теперь заботиться о матери, раз ни отца, ни старшего брата уже не осталось, разбрасывается своей жизнью направо и налево?! Да у меня зла просто на этого графа не хватает!..

Вот только, едва открыв рот, я вспомнила, что именно эти же слова сама говорила Патрику, причем совсем недавно. И улыбнулась, перестав гневно сверкать глазами.

— Да, леди, свежий воздух и правда пошел вам на пользу, — усмехнулся маркиз, нежно целуя мне руку. — Мне так нравится ваш темпераментный характер! В вас столько скрытого огня…

Не знаю почему, но я тут же вспомнила кривоватый комплимент Рауля, когда он сравнивал меня с Алисой: «Внешне вы абсолютно разные, но внутри в вас пылает очень схожее пламя». Возможно, и Патрику нравится во мне как раз то, что привлекало его в графине Монтербон?

— Как вы думаете, она могла бы стать агентом Шербании? — Я не называла имени, но маркиз сразу понял, о ком я спрашиваю.