Пассажир из Франкфурта

– Знаю, дорогая моя, знаю. Это платье действительно ветхое, но зато оно от Пату. Старое, но чрезвычайно дорогое. Я не стараюсь выглядеть богатой и экстравагантной. Я являюсь обедневшей представительницей аристократического рода. Все, кому нет пятидесяти, вне всякого сомнения, проникнутся ко мне презрением. Но мы находимся в стране, где богатые не сядут за стол до тех пор, пока хозяйка не дождется женщину безупречного происхождения в поношенном платье. Традиция есть традиция. Человек продолжает придерживаться ее, даже сменив место жительства. Кстати, в моем чемодане вы найдете боа с перьями.

– Вы собираетесь надеть боя с перьями?

– Да, собираюсь. Боа со страусовыми перьями.

– О боже… Ему, должно быть, не один десяток лет.

– Да, но я хранила его очень аккуратно. Шарлотта непременно узнает его. Она решит, что одна из лучших семей Англии обеднела до такой степени, что ее представительница вынуждена носить старые платья, которые хранит несколько десятилетий. И еще я надену котиковую шубу. Она немного обтрепалась, но в свое время выглядела великолепно.

Нарядившись подобным образом, леди Матильда отправилась в гости к старой подруге. Эми, одетая явно лучше своей хозяйки, сопровождала ее.

Матильда Клекхитон была готова к тому, что она увидела. Действительно, кит, колышущаяся масса, как описал ее Стаффорд. Отвратительная старуха сидела в окружении картин, стоивших целое состояние. Она с трудом поднялась с похожего на трон кресла, достойного того, чтобы украсить сцену с декорациями интерьера дворца какого-нибудь легендарного средневекового принца.

– Матильда!

– Шарлотта!

– Сколько лет мы не виделись! Как все это странно!

Обмениваясь радостными приветствиями, они говорили отчасти по-немецки, отчасти по-английски. Немецкий леди Матильды оставлял желать лучшего, тогда как Шарлотта прекрасно говорила на обоих языках, хотя ее английский звучал несколько гортанно и с заметным американским акцентом. Мысленно вернувшись в далекое прошлое, леди Матильда испытала к ней нежность, но тут же вспомнила, что Шарлотта была в те времена крайне неприятной девчонкой. Ее никто не любил, как и она, похоже, не любила никого. Однако, как бы то ни было, их связывали воспоминания о школьных днях. Любила ли ее Шарлотта, она не знала, но помнила, что та всегда старалась угодить ей. Перед ее мысленным взором возник герцогский замок в Англии. Отец леди Матильды, хотя и имел блестящую родословную, был самым безденежным из английских герцогов. Принадлежавшие ему владения сохранились в его собственности только благодаря богатой жене, к которой он относился крайне почтительно и которая подвергала его издевкам при каждом удобном случае. Леди Матильде посчастливилось быть его дочерью от второго брака. Ее мать была чрезвычайно милой женщиной и очень успешной актрисой, способной играть роль герцогини гораздо лучше, нежели это получалось у любой настоящей герцогини.

Подруги обменивались воспоминаниями о днях юности, о том, как они изводили преподавателей, об удачных и неудачных браках их одноклассниц. Матильда несколько раз упомянула о семейных связях, сведения о которых почерпнула из «Готского альманаха» – «но, конечно, для Эльзы это был, по всей вероятности, ужасный брак. Один из пармских Бурбонов, если не ошибаюсь? Да-да, конечно, известно, к чему это приводит… Какое несчастье!»

Принесли кофе, восхитительный кофе, и не менее восхитительный кремовый торт.

– Мне нельзя даже прикасаться к этому! – воскликнула леди Матильда. – У меня ужасно строгий доктор. Он велел мне неукоснительно придерживаться предписаний курса лечения, который я сейчас прохожу. Но, в конце концов, сегодня ведь праздник, не так ли? Праздник возрождения молодости. Вот что вызывает у меня интерес. Мой племянник, нанесший недавно сюда визит – я забыла, кто его привез… графиня… ее фамилия начинается на букву «З», не могу вспомнить…

– Графиня Рената Зерковски…

– Да-да, совершенно верно. Очаровательная женщина, как мне кажется. И вот она привезла его к вам. Это было очень мило с ее стороны. На него произвели неизгладимое впечатление ваши богатства, ваш образ жизни и все, что он о вас услышал. То, что вы организовали целое движение – не помню точно, как оно называется… Галактика Молодости. Золотая, прекрасная молодежь. Они толпятся вокруг вас. Они преклоняются перед вами. Какой чудесной жизнью вы, должно быть, живете… Я не могу позволить себе такую жизнь. Моя жизнь вполне обычна. Ревматоидный артрит. Финансовые трудности. Проблемы с поддержанием в порядке родового гнезда. Что я говорю – вам прекрасно известно, какие налоги мы платим в Англии.

– Да, я помню вашего племянника. Приятный, очень приятный человек. Насколько я понимаю, он дипломат?

– О да. Только знаете, мне кажется, его недооценивают. Он мало что говорит. Никогда не жалуется. Но чувствует, что… чувствует, что не находит должного признания. Руководители дипломатической службы неспособны распознать его таланты.

– Канальи!