Пассажир из Франкфурта

– Конечно. Они наверняка там есть. Превосходная идея. Если б я услышал от вас обещание пользоваться таким креслом-каталкой и не воображать, будто вы способны дойти пешком куда угодно…

– Знаю, знаю, – перебила пациентка доктора, – вы все понимаете. Вы вообще очень чуткий человек. Но у каждого человека есть гордость, и если он еще в состоянии передвигаться с палочкой или опираясь на что-нибудь другое, то не захочет выглядеть беспомощным инвалидом, прикованным к креслу. Мне было бы легче, если б я была мужчиной.

В ее голосе послышалась грусть.

– Я хочу сказать, мужчина может забинтовать ногу, как будто страдает подагрой, и никто не подумает, что у него более серьезные проблемы со здоровьем. Его друзья подумают, что он злоупотребил портвейном – принято считать, будто портвейн в больших количествах способен вызывать приступы подагры, хотя я в это не верю. Да, кресло-каталка – и я могу лететь в Мюнхен. Нужно только договориться, чтобы там меня встретили на автомобиле.

– Вы, конечно, возьмете с собой мисс Лезеран?

– Эми? Да, разумеется. Я не смогу обойтись без нее. Значит, вы считаете, что это не принесет мне вреда?

– Я считаю, это может принести вам огромную пользу.

– Вы в самом деле очень милый человек.

Леди Матильда подмигнула ему. Это его не смутило, поскольку он уже начал привыкать к свойственным ей подобным манерам.

– Наверное, вы полагаете, эта поездка взбодрит и развлечет меня благодаря новизне впечатлений. И вы, конечно, правы. Но я хотела бы думать, что еду для того, чтобы пройти курс лечения, хотя, в сущности, лечиться мне не от чего. Не правда ли? Разве что от старости. К сожалению, старость не лечится, а лишь прогрессирует со временем.

– Вопрос в том, действительно ли эта поездка доставит вам удовольствие. Думаю, доставит. Единственная просьба: если почувствуете усталость, когда будете что-то делать, прекратите делать это.

– Я даже буду пить воду с привкусом тухлых яиц. Не потому, что она мне нравится, и не потому, что я очень верю в ее целебные свойства. Это сродни тому, как старухи в нашей деревне всегда выбирали сильнодействующие лекарства, окрашенные в черный, фиолетовый или темно-розовый цвет и обильно сдобренные перечной мятой. Они думали, что такие лекарства гораздо эффективнее белых таблеток и бесцветных микстур.

– Вы хорошо изучили человеческую природу, – заметил доктор Дональдсон.

– Вы очень добры ко мне, – сказала леди Матильда. – Я благодарна вам за это. Эми!

– Да, леди Матильда?

– Принесите мне атлас. Я хочу посмотреть карту Баварии и соседних с нею стран.

– Подождите… Атлас… Нужно поискать в библиотеке. Там должны быть старые атласы, изданные около тысяча девятьсот двадцатого года.

– Неужели у нас нет ничего более современного?

Эми растерянно смотрела на хозяйку.

– Если нет, купите новый атлас и принесите его завтра утром. Старый не годится, поскольку многие географические названия изменились и я не смогу разобраться, куда собираюсь ехать. Но вы мне в этом поможете. И найдите, пожалуйста, увеличительное стекло. На днях я читала в постели с увеличительным стеклом, и оно, вероятно, провалилось в щель между кроватью и стеной.

Выполнение этих заданий не заняло много времени. Довольно быстро получив новый атлас, старый атлас и увеличительное стекло, она подумала, какая славная женщина Эми и какую пользу приносит ей.

– Да, вот он. Как и прежде, называется Монбрюгге. Находится в Тироле или Баварии. Такое впечатление, будто почти все города изменили местонахождение и названия.

II

Леди Матильда с интересом осматривала отведенную ей спальню в гостевом доме. Обстановка выглядела весьма изысканной, но в то же время довольно суровой, словно была призвана постоянно напоминать постояльцу о том, что он приехал сюда для лечения, предусматривающего утомительные процедуры, строгую диету и, возможно, болезненный массаж. Мебель показалась ей чрезвычайно интересной. Она была выдержана в различных стилях и отвечала самым разным вкусам. На стене, в раме, висел большой лист с рукописью, выполненной готическим шрифтом. Леди Матильда основательно подзабыла немецкий язык, который хорошо знала когда-то, но все-таки сумела понять, что в тексте рукописи развивалась пленительная идея возвращения в молодость. Не только молодые держали в своих руках будущее, но и старики могли почувствовать, что они способны пережить пору второго расцвета.

Рукопись содержала руководство, позволяющее постигнуть суть любого из множества жизненных путей, привлекавших людей различных типов. (Каждый раз предполагалось, что они имеют достаточно денег, чтобы заплатить за следование тем или иным путем.) На прикроватной тумбочке лежала гидеоновская Библия, какую леди Матильда постоянно видела в отелях, путешествуя по Соединенным Штатам. Одобрительно взглянув на книгу, она взяла ее, открыла наугад, ткнула пальцем в первый попавшийся стих и прочитала его вслух, удовлетворенно покачивая головой.