Пассовочка. Турне московского «Динамо» по Британии, 1945

Русским не понадобилось много времени, чтобы привыкнуть к рутине. Каждое утро их забирали из отеля в Блумсбери и отвозили в блестящем красно-коричневом автобусе в советское посольство в кенсингтонский «Пэлас Гейт» на завтрак. Небольшая группа официальных лиц затем отправлялась в короткое путешествие на север в «Ланкастер Гейт» на очередной раунд кажущихся бесконечными переговоров, касающихся деталей надвигающейся игровой программы. Тренировки футболистов ограничивались дневным временем, оставляя утро и вечер свободными для гостей, но в первые несколько дней они почти ни в чем «не были замечены».

Во вторник они, по слухам, тщетно искали Британский Музей, бесконечно кружа по центральному Лондону в своем автобусе, с приклеенными к окнам лицами – как в тюрьме. Утро среды прошло почти так же, но вечером они присоединились к сотням других в качестве гостей посла Гусева и его жены на приеме в честь 28-й годовщины революции. На приеме присутствовали британский премьер-министр и половина его кабинета, а также члены дипломатического корпуса и отобранные знаменитости из мира искусства и науки. Динамовцы, должно быть, ощущали себя плавающими в огромном бассейне с золотыми рыбками. Они находились в Англии уже четыре дня, и отсутствие реального контакта со страной, которая их приняла, должно было их разочаровывать не менее, чем британскую прессу. Статус чужестранцев в незнакомой стране стал бы определенным шагом вперед от положения футболистов, замкнутых в непроницаемом коконе.

К счастью для них, обстоятельства начали меняться. В среду ответственные лица из группы, сопровождавшей команду, с санкции – или без нее – Москвы решили, видимо, изменить свою политику. Похоже они поняли, что держать команду отрезанной языковым барьером от внешнего мира не на пользу делу, и решили выказать прессе больше дружелюбности.

Возможно, также, что прием делегации английской стороной оказался, против ожиданий, более радушным, и изменение настроя этот факт отразило. В один из первых дней турне радио-комментатор Вадим Синявский и кто-то из кинооператоров, поняв, что заблудились, опустились в ближайшую станцию метро, чтобы найти обратную дорогу. По словам Синявского, их спас крепыш-англичанин, который, увидев динамовские значки у них на лацканах, подошел к ним, пожал руки и произнес несколько слов по-английски, из которых они угадали два – «русский футбол». Они произнесли в ответ «Советское посольство», и это сработало. «Джентльмен подвел нас к поезду, оставался с нами во всё время движения, а затем сопроводил до двери посольства. Эту доброту мы запомним».

Конечно, Синявский мог и выдумать всю эту историю – она была опубликована через две недели в Soviet Weekly – для подтверждения того, как много друзей у Советского Союза, даже на земле неприятеля. Не исключено, впрочем, что крепыш-самаритянин действительно дал этим советским детям в лесу искомое доказательство, что капиталистическая Англия не вся состоит из темноты и мракобесия.

А вот поездка в Джиллингем в среду днем, несомненно, состоялась. Русских пригласил капитан Р. Э. Ист – футбольный секретарь Королевских инженеров, чтобы понаблюдать за игрой между командами областной командой и всеанглийской сборной инженеров, а ФА им также предоставила автомобиль, предположительно с шофером. Согласно Daily Sketch в поездку отправились шестеро из русской делегации, но Mail прибавила Александру-Молчунью, которая отказалась от темных тонов одежды в пользу светло-коричневых – так что машина была полна под завязку. Какие задачи решал водитель по прибытии к месту назначения, остается загадкой, но помощь русским в нахождении хозяев явно не относилась к их числу. На трибуне для гостей зарезервировали места, но тайм уже заканчивался, а они всё не появлялись. Пришлось прочесать террасы (трибуны со стоячими местами), и лишь тогда их группу нашли в дальнем углу стадиона. Официальные лица хотели проводить гостей на их места, но Елисеева «взглядом заставила их умолкнуть», а затем произнесла: «Пожалуйста, не беспокойтесь. Значение имеет только игра».

Когда тайм закончился, гости позволили проводить себя на трибуну, и в первые сумбурные минуты второго тайма тренер Якушин и капитан Семичастный «сидели, словно каменные изваяния – только острые глаза двигались». Но затем – диво дивное – кто-то из футболистов на поле киксанул, толпа в 4.000 зрителей взорвалась глумливыми криками, и динамовцы засмеялись – «впервые публично в чужой стране», – так со значением написала Daily Mail. Игра далее шла своим чередом, и русские всё более проникались ее духом, «примешивая громкие восклицания на русском языке к выплеску английских эмоций».

Они раскрепостились, стали расхаживать по террасе и трибуне, смешиваясь с обычными бриттами, и значимость турне уже не отсвечивала на их лицах. Они ответили на несколько вопросов журналистов, сообщили, что «силовой отбор в матче был довольно жестким, иногда слишком», и никто не задавал им вопросов ни о Троцком, ни о сгинувших польских офицерах.