Пассовочка. Турне московского «Динамо» по Британии, 1945

К мячу подошел Леонид «Седой» Соловьев, который, вероятно, хотел бы оказаться в тысяче миль от этого места. Давление, – не то слово, чтобы описать атмосферу на поле. Это был футболист, который, согласно британской прессе, никогда не промахивался с «точки», но смазал последний пенальти в важнейшем матче – финале Кубка страны. Теперь в матче, в котором нападающие его команды умудрились запороть все свои голевые моменты, ему предстояло компенсировать их промахи. Перед ним стоял не только Вудли, но и угрожающая плотно-упакованная стена фанатов по обе стороны от ворот, наклонившихся вперед над лицевой линией и даже напиравших на штанги. Приближаясь к мячу, русский, вероятно, ощущал, как их коллективное дыхание замедляло его бег.

Мяч, посланный сильно, но неаккуратно, отразился от штанги и чуть не сломал шею одному из зрителей. Разочарованный Соловьев схватился за голову.

Несколько минут спустя разница в счете едва не увеличилась до трех голов. Лаутон, неожиданно оказавшийся в десяти ярдах от ворот, получил шанс практически решить исход матча, но Хомич взял свой первый мертвый мяч в матче. Когда через две минуты тайм закончился, «Динамо» проигрывало те же два мяча и шансов не потеряло.

Что было сказано Якушиным в раздевалке, никогда не публиковалось, но вероятно разговор был русским вариантом «продолжайте в том же духе». Говоря по правде, его команда всё делала правильно, и догадывался он о том или нет, но зрители на трибунах оживленно хвалили замечательное качество игры «Динамо» и удивительную разницу стилей. Сложное кружево короткого перепаса на высокой скорости разительно отличалось от игры «Челси», основанной на длинных передачах. Большинство из сотни тысяч (или около того) тех, кто под завязку заполнил «Стэмфорд Бридж», мало значения придавало тому, кто победит: они пришли посмотреть на нечто особенное и не остались разочарованными.

В секторе, где сидели советские, настроение, что и неудивительно, было не особенно радостным. Журналист из Moscow News А. Яковлев сидел рядом с другом-инженером, по совместительству и тренером по футболу. Спрошенный в перерыве, что он думает об игре, друг вместо ответа потянулся за сигаретой. «Я понял, что он чувствует, – написал Яковлев. – Обычно, когда встречаются две сильные советские команды, перевес в два гола после первого тайма не оставляет сомнений в итоговом результате матча». Советский пловец Леонид Мешков, находившийся на трибуне, также сильно переживал. Он был убежден, что волнение, вызванное первым выступлением в Англии, подействовало на динамовских игроков, и что уровень их игры, показанный в первом тайме, был ниже обычного.

Команды вернулись на поле. Хотя имелась договоренность о возможности замен по травме, составы остались прежними. Игра возобновилась, «Челси» защищал ворота со стороны трибуны «Shed End», и через две минуты шанс представился Карцеву, но мяч пролетел выше перекладины. Затем Бобров заставил Вудли показать всё, на что он способен. Казалось, что повторяется первый тайм, когда русские форварды – и прежде всего Карцев – растягивали оборону «Челси» по всему фронту защиты. Вскоре правый инсайд вновь прорывается, и Вудли опять выручает. В ложе прессы футбольные журналисты завели привычную шарманку относительно иностранцев, неспособных реализовывать моменты.

На часовой отметке с 25 ярдов выстрелил Лаутон, угодив в штангу. Мяч отскочил, перелетев через распростертого на земле Хомича, и был выбит в поле.

И, словно вдохновленное этим примером, через пять минут «Динамо», наконец-то, забило. «Спокойно, друзья, спокойно», – Синявский сообщал советским слушателям, что Карцев получил короткий пас от Архангельского, увернулся от Харриса и Тэйлора, и вколотил мяч в ворота с линии штрафной площади.

«Мяч в сетке! – кричал Синявский. – Он забил! Да, товарищи, вы можете его поцеловать!»

Но товарищи не стали этого делать. Хорошо известные целовальщики на дипломатическом уровне, русские могли зализать Карцева мокрыми поцелуями, и их бы никто не осудил, но, как и любители добрых старых времен, они лишь пожали ему руку и затрусили на свою половину поля.

Раймонд Гленденнинг, тем временем, путался из-за отсутствия номеров на майках динамовцев. «Мяч у Боброва, удар… это гол, – объявил он хорошо поставленным голосом. – Да, да, он забил… Или Карцев… Карцев… отличный гол». И, чтобы показать слушателям, как радуются зрители голу русских, он повернул свой микрофон, чтобы поймать гул одобрения, волной прошедший по трибунам «Бридж».

А «Динамо» было уже не остановить. На 75-й минуте быстро исполненный Блинковым штрафной удар нашел на правом фланге Карцева, и тот показал великолепный дриблинг, прорвавшись сквозь оборону «Челси», прежде чем отдать мяч Архангельскому. Плотному кроссу вингера помог легкий рикошет от ноги Расселла, но мяч в любом случае влетел бы в дальний угол ворот. Толпа ревом сначала приветствовала подвиг динамовцев, сравнявших счет, а затем стала переживать за свою команду, которой пришло время показать характер.