Пастернак, Нагибин, их друг Рихтер и другие

С 1928 по 1937 год жил и работал в Париже.

По возвращении в Советский Союз сотрудничал с Еврейским театром под руководством Соломона Михоэлса.

Один из самых больших художников XX века.

Скончался в Москве 1 октября 1958 года.

* * *

Он был Фальк.

Человек с редкой фамилией и с уникальным взглядом на мир. Сам Роберт Рафаилович своей главной бедой считал то, что он художник. Подразумевая, скорее, не столько профессию, сколько способ отношения к действительности.

Он жил в своем мире, и это, наверное, позволяло ему видеть его в собственных красках – не обыденно-серых, а в ярких и пронзающих. Таких рисунков, как у Фалька, больше не увидишь ни у кого.

* * *

После разговора с Верой Прохоровой я просмотрел – для начала в интернете, а погрузившись в роскошь увиденных цветов и красок, и в музеях – работы этого художника. И всегда буду благодарен Вере Ивановне за то, что она первая по-настоящему открыла мне Фалька.

Рисовать Роберт начал в семь лет, иллюстрируя рисунками свой детский дневник. Родители не были особенно счастливы оттого, что их единственный сын станет художником. Мудрые еврейские папа с мамой понимали, что на кусок хлеба рисунками их чаду заработать будет не так-то легко.

В шестнадцать лет юноша, кажется, прислушался к пожеланиям семьи и высказал желание поступать в консерваторию. На радостях родители расслабились и подарили сыну краски. Это все и решило – Роберт снова начал рисовать. И понял, что именно в этом и заключается его судьба. Фальк был, по сути, первым авангардистом советского искусства.

Правда, степень его известности оказалась прямо противоположна размеру его таланта. И даже гениальности.

С одной стороны, если кто-то не знает творчества Сезанна, от этого великий француз, на которого равнялся Фальк, не становится менее значимым и цепляющим душу.

Но с другой стороны, то, что Фальк неизвестен широкому кругу, – обидно.

Любой творец жив ровно столько, сколько его произведения заставляют о себе говорить, спорить, восхищаться или ненавидеть.

* * *

Со всеми героями этой книги у Фалька была самая непосредственная связь. Первая жена Пастернака Евгения была его ученицей, Булгаковы и Нагибин – соседями, а Прохорова и Рихтер – ближайшими друзьями.

Фальк не стал музыкантом. Но спустя годы, вспоминая о юношеских мечтаниях, он просил Рихтера рассказывать ему о музыке. Он же сам, в свою очередь, говорил с пианистом о живописи и даже давал своеобразные мастер-классы.

Дружба с Рихтером началась через художницу Анну Трояновскую. В доме Прохоровых, где во время войны жил Рихтер, не было рояля. И потому музыкант ходил заниматься к Анне Трояновской, у которой инструмент был. Сама Трояновская, как и Фальк, была ученицей Валентина Серова в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Внучка богатого помещика Обнинского жила в коммунальной квартире в Скатертном переулке возле Никитских ворот (надо ли говорить, что до революции вся квартира в 11 комнат принадлежала ее семье). Туда и приходил Рихтер. Кстати, в свое время имение Бугры, что сегодня входит в черту подмосковного Обнинска, у деда Трояновской Петра Обнинского купил Петр Кончаловский, один из участников «Бубнового валета». Членом которого был и Роберт Фальк…

В 1928 году художнику дали добро на поездку во Францию.

Он, видимо, все-таки был настоящим везунком. Потому что в Париже ему позволили задержаться на добрых девять лет. А потом еще и разрешили спокойно, то есть без условий и последствий, вернуться в Москву.

Французские друзья были в шоке и не могли понять, как можно уезжать из Парижа, да еще в страну, где идут наводящие ужас на весь мир политические процессы. Кто-то даже называл Фалька ненормальным.

Но он просто был художником.

Для которого самым главным было – рисовать.

А потому он даже не задумывался о том, в какое время возвращается в Советский Союз. Где в 1937 году статус приехавшего из-за границы был уже готовой статьей и приговором.

* * *

Считается, что от репрессий Фалька спасло заступничество бывшего тестя, Константина Станиславского. И мудрость – отъезд в Среднюю Азию, куда его позвал друг, летчик Андрей Юмашев. Там совершивший полет через Северный полюс в Америку герой Юмашев читал лекции, а Фальк рисовал. Но скорее всего, Фальку опять повезло.

Не таким уж всемогущим был основатель Художественного театра, чтобы спасти кого-нибудь от гибели, намеченной уверовавшими в собственные безнаказанность и бессмертие палачами.

Станиславский пытался помочь Всеволоду Мейерхольду, когда закрыли его театр, а над самим Мейерхольдом сгустились тучи.

Казалось бы, гроза миновала – Станиславский взял опального режиссера в свой театр. Оба гения были счастливы. Не догадываясь, что отсчет земного пребывания каждого из них пошел на месяцы.

Власти просто сделали Станиславскому неожиданный подарок – позволили поверить в иллюзию своей силы.