Пастух для крокодилов

Первыми были птицы и кокопытные. Целое семейство оленей пробежало без видимого испуга мимо охотников и пропало в джунглях. Несколько кабанов на открытое место выскакивать не рискнули — продрались по траве вдоль берега и исчезли тоже. Крупный зверь похожий на быка мелькнул черным боком между саблями стеблей, повернул назад, набирая скорость. Со стороны загонщиков хлопнуло два выстрела, но речитатив не прервался. Громче стал речитатив.

Мелкое зверье потянулось позже, сообразив, что отсиживаться бессмысленно. Богдан и не подозревал, сколько разномастнейших четвероногих обитает на одном гектаре джунглей, да и названий этой живности не ведал. Барсуки, лисы, хорьки или еще кто-то, на барсуков и хорьков похожий. Ящерица выбежала здоровенная, вроде варана, замерла, дразнясь раздвоенным языком.

— Кыш, — сказал Богуславский рептилии. — Уйди, не нервируй!

Русского языка ящер знать не мог, но намек определенно понял — почесал себе мимо воды в траву. Еще пара штук выбежала и умчалась. Змея… о, это уже серьезно! Полосы желтые, полосы черные — почти тигр, но ползучий. Крайт. Уловил, видать, вибрацию почвы, счел за лучшее смыться. Повезло мужичкам, что кобру не встретили — мимо той просто так не пройдешь, сама кого угодно напугает.

— А-ба-ба-ба-ба-ба!!!

Ближе загонщики, ближе. Можно представить, как мечется сейчас по полосе высокотравья могучая зверюга, рыкает утробно, ищет, повинуясь инстинкту, единственный возможный выход. Представить — можно, посочувствовать — нет. Беспредельщик ты, брат, выражаясь интеллигентным языком, а за всякий беспредел положено нести ответ! Решайся, иди на прорыв, рискуй! Сыграй с хомо сапиенс в древнюю как мир игру под названием «кто — кого»! Ну, что же ты?!

— А-ба-ба-ба-ба-ба!!!

Совсем близко загонщики, совсем рядом. Еще немного и… да вот же они — фигуры с котелками, редкой цепью! Видно их уже! Вот и греметь перестали, вынырнули из трав, шумные, недоумевающие! Опять ошибка?!

Ошибки не было. Хитрость была — простая и древняя, подсказанная зверю самой природой.

— Вот она эта ложбинка, — сказал Хоксли примерно час спустя, когда прочесали разнотравье частым гребнем и нашли, наконец-то. — Он просто лег сюда, под вывороченное дерево, распластался и пропустил загонщиков мимо.

— То есть, как это? Люди прошли в паре метров от такой туши и ничего не заметили?!

— А вам приходилось когда-нибудь видеть тигра в засаде? — ответил Хоксли вопросом на вопрос. — В засаде, среди трав, повторяющих рисунок его шкуры? Если нет, то вряд ли вы поверите словам…

На этом тему можно было считать исчерпанной.

Глава десятая

Посвященная безответной любви, а также коварству людскому и звериному

Аппетит, если верить народной мудрости, приходит во время еды. Спорное утверждение. Богдану в разгар солнечного дня есть не хотелось вообще.

— Какие будут предложения от охотника-профи? — Дмитрий Константинович прищурился, разглядывая собеседников сквозь призму стакана! Золотистая жидкость размыла лица, сделала их похожими друг на друга, смешными. За дюжину лет, проведенных в заточении, эта жидкость научилась многим фокусам и приобрела на редкость шаловливый характер.

— Или предлагаете положить того мертвого парня и опять сидеть над ним целую ночь?

— Нет, хоть на практике это самый действенный способ охоты, — отозвался Хоксли, подцепив на вилку кусок консервированного мяса. Мог бы добавить что-нибудь про руки, растущие вовсе не из плеч и неспособные попасть в мишень размерами пять на десять футов. Про танцора мог бы напомнить, коему ноги мешают. Мог бы, но не стал.

— Зверь не уйдет далеко, здесь его охотничий участок. А мы теперь — его кровные враги.

Приемник, стоящий на столе между тарелками, сбился, вдруг, с установленного ритма, превратив бодрую какофонию «Продиджи» в нечто заунывно-тягучее, почти шотландское. Техника тоже кушать хочет — поработай-ка круглыми сутками, почти без передыху!

— Бардак, во всем и везде, — пожаловался Суханов. — Кира, радость моя, у тебя в рюкзаке должны быть…

— Я уже приготовила, Дмитрий Константинович, — определенно гордясь собственной предусмотрительностью, девушка добыла из брючного кармана пару батареек и принялась возиться с мятежным приемником.

— И что бы я без нее делал?! — спросил бизнесмен у присутствующих почти растроганно. — На все, понимаешь, руки…

«И не только руки», — подумалось Богдану, но озвучивать свои мысли не стал. Поднялся лениво (жара!), проделал пару разминочных движений, косясь из-под козырька на застрявшее в зелени солнце. Прошел неспешно, будто прогуливаясь, к одной из хижин, и лесенка скрипнула под его весом.

— Привет, хозяйка!

Лай Мо в ответ улыбнулась смущенно, очи долу. Что ж, по-человечески понятно. Как говорят на Востоке: «Ночной зверь дневному — не брат».