Пастух Земли

Домочадцы Лота в сопровождении Даму двинулись следом.

Они вышли на плоскую кровлю, которая, как и у всех домов в городе, предназначалась для семейного отдыха прохладными вечерами. Оттуда прекрасно просматривалось пространство перед воротами. Его заполоняла небольшая толпа в пару десятков человек, впрочем, кажется, людей там всё время прибывало. Это были исключительно мужчины, и, судя по их поведению, или пьяные, или нехорошо возбужденные иными снадобьями, или и то, и другое.

— Лот! — раздавались крики, — Проклятый богами чужак! Демон пустыни! У тебя снова гости! Мы требуем с них дани плоти, выдавай их сейчас же!

— Они опять пришли, — глухо произнёс Лот.

Лицо его сделалось подобием маски тоски и страха.

— Мужи содомские! — закричал он.

А вот в голосе его страха не было, лишь сила и негодование.

— Неужто вам мало вчерашней ночи, когда вы, словно слепцы, не знали, где вход, а где выход?!

При этих словах толпа разразилась грязными ругательствами.

— Теперь вы думаете, что снова прозрели, — продолжал Лот. — Но это не так — вы ещё большие слепцы, если упорно стремитесь к мерзости, которая принесёт вам гибель!

Но люди не слушали его, они кричали и бесновались, а кое-кто уже стал пробовать ломать двери в дом.

Бхулак, впрочем, был не слишком обеспокоен: он знал, что справится с негодяями. Но тут в душе его что-то ёкнуло, как будто он получил нежданный смертельный удар в спину. К горлу подкатил ком, а внизу живота похолодело.

Он поднял глаза к тёмному, полному звёзд небу. На нём вдруг вспыхнула нестерпимо яркая полоса, поглотившая своим сиянием все звёзды. Шла она откуда-то с северо-востока и прочертила небесный свод пронзительно белой линией — словно некто могучий и грозный резко черкнул по нему пылающим пальцем.

Многие увидели это явление — и на улице, и на крыше, задрав голову, они пытались понять, что происходит. По всему городу завыли собаки, взревели ослы, тревожно заблеяли бараны и козы. Раздались и удивлённые человеческие крики. Однако люди перед дверями продолжали гомонить и ломиться в дом.

— Знамение! — тихо произнёс Лот. — Гости были правы — нам надо было уйти. А теперь уже поздно…

В голосе его звучал ужас, и ужас был на лицах дочерей и жены его. Ужас был и в сердце Бхулака — тем больший, что он гораздо лучше этих людей понимал, что сейчас должно произойти. Ведь он уже сталкивался с подобной бедой — на другом конце света и в другие времена…

Линия в небе меркла, растворялась в окруживших её тёмных тучах. Но в воздухе повисло ожидание неминуемой беды — почти физически ощущаемые миазмы надвигающейся катастрофы.

И она не замедлила начаться. Линия побледнела, почти погасла, но небо стало стремительно светлеть белёсым, каким-то неживым, но ярким светом — словно там, за облаками, разгоралось невиданное пламя. Разгоралось в буквальном смысле — ночная прохлада стала быстро сменяться жарой, словно на пике палящего летнего дня.

В посветлевших тучах зажигались ещё более яркие огоньки, и становилось их всё больше. Зрелище это было красиво до безумия, пьяные содомляне внизу были, похоже, заворожены им, раздавался смех и восторженные крики. Но стоявшие на крыше понимали, что созерцают надвигающуюся смерть.

— Истребит Господь место сие! — в исполненном ужасом голосе Лота странно звучали нотки торжества. — И праведен суд, Твой, Господи! Жги! Жги всех нечестивцев, и рабов Твоих, ибо во всех нас уже растёт ядовитая гниль содомская, и нет нам спасения!

Бхулак был с этим не согласен, но пребывал в затруднении. Он уже понимал: что-то пошло совсем не так, как планировал Поводырь. То, что его небесный наставник ошибся, было невероятно, но Бхулак был слишком стар, чтобы не верить очевидному. И самым правильным для него сейчас казалось спасаться самому, потому что его миссия явно провалилась.

Но ему очень не хотелось делать это: за краткое время, проведённое с этими людьми, он успел проникнуться к ним тёплыми чувствами. Не говоря уж о том, что в Содоме семья Лота оказалась благодаря именно ему. А спасти двух своих дочерей Бхулак почитал долгом.

— Идите все во двор! — приказал он.

Ему вовсе не хотелось нести людей с крыши через узкие лестницы — со двора это будет куда быстрее и удобнее.

Голос Бхулака был столь убедителен, что все беспрекословно повиновались. Он же слегка приотстал от спешащих спутников и перешёл в потаённую комнату своего разума. В этот раз она предстала перед ним полутёмной и забитой всяким хламом. Однако у него не было времени удивляться причудам своего сознания — ему срочно нужен был Поводырь.

Тот не замедлил появиться, хотя в данном случае это не совсем верное слово: Поводыря вообще не было видно. Бхулак созерцал некое неясное облако, сливающееся с тенями в комнате. Очевидно, всё это символизировало общую невнятность и тревожность ситуации, но размышлять об этом было некогда.

— Останови время! — попросил Бхулак.

— Ты хочешь спасти этих людей? — вопрос был задан не голосом, просто Бхулак понял Поводыря без слов, и всё. Впрочем, любая беседа словами в глубинах сознания была иллюзорна.

— Да. И спасу.

— Зачем?

— Я хочу этого.