Читаем Пастырское богословие, т.2 полностью

Следовательно, пригодность к пастырству определяется, прежде всего, свободно–сознательным подчинением своей воли воле Божией, притом не случайно навеянным чем–либо, а вытекающим из внутреннего «я» человека и не покидающим его ни на один момент, подчинением, имеющим плодом своим потерять свою волю в Боге, чтобы снова обрести ее.

Святое Евангелие дает подробный ответ на то, благодаря какому психическому фактору возможен переход от призвания внешнего к призванию внутреннему. Достаточно вспомнить картину восстановления Петра в его апостольском достоинстве после отречения.

По Своем воскресении Христос явился в третий раз Своим ученикам на берегу заветного Геннисаретского озера. Зеркальная поверхность озера, необычайный улов по слову Спасителя, на берегу разведенный огонь, приготовленная трапеза, все это должно было напомнить апостолу Петру первое его призвание к апостольскому служению. Костер же на берегу пылал в знамение костра во дворе первосвященника, где было печальное отречение Апостола. Трижды Петр отрекся, трижды вопрошал его Господь о любви к Себе: «Симоне Ионин, любишь ли ты Меня больше, нежели они?» (Ин. 21,158).

Ввиду особой важности этого троекратного призыва апостола Петра к пастырской любви остановимся на нем несколько подробнее.

В этом призыве (Ин. 21,157) русское слово «любовь» выражено в греческом тексте двумя разными словами, имеющими неодинаковое содержание.

В первом призыве: любишь ли ты Меня больше, нежели они (т.е. Апостолы), в греческом тексте употреблен термин, означающий любовь, основанную на убеждении в высоких достоинствах любимого лица, а уже отсюда и к другим людям. Такой любовью любили в то время Спасителя все прочие Апостолы. Но Спаситель хотел бы видеть большую, чем у них, любовь у апостола Петра, троекратно отрекшегося от Него. Он хотел видеть любовь, приближающуюся к той любви, которая охватила Апостолов после сошествия Святого Духа на них, когда это слово стало обозначать проникновенную, сознательно–жертвенную любовь, как проявление уже той высшей духовной свободы, которую Апостолы стали иметь со дня Святой Пятидесятницы. При такой именно любви обеспечивается уход не только за взрослыми овцами, но и за «агнцами», т.е., ягнятами, которые нуждаются в особом кормлении, питании. Поэтому Спаситель и сказал Петру: «паси агнцев Моих».

Апостол Петр на этот первый призыв отвечает Спасителю:

люблю Тебя. Глагол в его первичном значении обозначает дружеское, сердечное расположение, естественную любовь к кому–либо, в данном случае ко Христу. И лишь после Святой Пятидесятницы это слово одухотворилось и стало выражать христианскую благодатную любовь в личных отношениях между христианами и в их отношениях к Богу.

В момент беседы со Спасителем у апостола Петра не было еще такой любви, которая могла бы обеспечить уход и за агнцами ягнятами, т.е., слабыми в вере людьми. Поэтому Христос при втором призыве отвечает Петру: «Паси овец Моих», т.е. Христос не выделил агнцев как нуждающихся в дополнительном уходе и особой заботе.

Во втором обращении к апостолу Петру Христос употребляет те же слова - , но уже без добавления «больше, нежели они». Этим Христос как бы хотел спросить Апостола: имеет ли он хотя бы ту же любовь, какую должны иметь все ученики Его. И когда Петр ответил прежними словами: , то Спаситель поручает ему только взрослых овец: — управляй овцами Моими.

Обращаясь к Петру в третий раз, Христос употребил тот же глагол, что и Петр: . Этим Христос как бы хотел проверить, имел ли Петр то дружеское, сердечное расположение и естественную любовь ко Христу, о какой сам Петр только что говорил Ему. Этот третий вопрос так огорчил Петра, сердечно уязвил его, что он изменил свой ответ. Он уже не говорит о своей любви, а лишь скорбно указывает, что Христос как Всеведущий, проникая в его сердце, видит Сам, наряду с его слабостями, и искреннюю любовь к Нему.

После этого смиренного исповедания Петра Христос поручает ему заботу об овцах, точнее об овечках , нуждающихся в усиленном уходе.

Спаситель знал, что Апостол, приобщившись благодати Святого Духа (в день Святой Пятидесятницы), получит благодатную силу и для жертвенной любви , чтобы пасти не только овец, но и овечек–агнцев–ягнят, т.е. охватывать своей любовью всех уверовавших во Христа.

Из разбора Евангельского текста о призвании апостола Петра к апостольскому служению мы видим, какой смысл, какое содержание вкладывалось в слово «любовь». В евангельском тексте под термином разумеется любовь наиболее совершенная любовь жертвенная. Исходным началом этой любви в духе любящего является любовь Бога к миру и человеку. Такую любовь Спасителя ученики испытали на себе, ощутили в своем сердце. Она вызвала в них ответную любовь и не только к Нему, но и к людям. Двойная любовь захватывает все существо их вплоть до самоотречения по примеру Христа, как о том свидетельствует Апостол любви Иоанн Богослов (1 Ин. 3,16).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Христос: Жизнь и учение. Книга V. Агнец Божий
Иисус Христос: Жизнь и учение. Книга V. Агнец Божий

Настоящая книга посвящена тому, как образ Иисуса Христа раскрывается в Евангелии от Иоанна. Как и другие евангелисты, Иоанн выступает прежде всего как свидетель тех событий, о которых говорит. В то же время это свидетельство особого рода: оно содержит не просто рассказ о событиях, но и их богословское осмысление. Уникальность четвертого Евангелия обусловлена тем, что его автор – любимый ученик Иисуса, прошедший с Ним весь путь Его общественного служения вплоть до креста и воскресения.В книге рассматриваются те части Евангелия от Иоанна, которые составляют оригинальный материал, не дублирующий синоптические Евангелия. Автор книги показывает, как на протяжении всего четвертого Евангелия раскрывается образ Иисуса Христа – Бога воплотившегося.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Иларион (Алфеев) , Митрополит Иларион

Справочники / Религия / Эзотерика
…Но еще ночь
…Но еще ночь

Новая книга Карена Свасьяна "... но еще ночь" является своеобразным продолжением книги 'Растождествления'.. Читатель напрасно стал бы искать единство содержания в текстах, написанных в разное время по разным поводам и в разных жанрах. Если здесь и есть единство, то не иначе, как с оглядкой на автора. Точнее, на то состояние души и ума, из которого возникали эти фрагменты. Наверное, можно было бы говорить о бессоннице, только не той давящей, которая вводит в ночь и ведет по ночи, а той другой, ломкой и неверной, от прикосновений которой ночь начинает белеть и бессмертный зов которой довелось услышать и мне в этой книге: "Кричат мне с Сеира: сторож! сколько ночи? сторож! сколько ночи? Сторож отвечает: приближается утро, но еще ночь"..

Карен Араевич Свасьян

Публицистика / Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука