Патрик Мелроуз. Книга 1

Время быстренько двинуться, подумал Патрик, когда дверь за ней захлопнулась. Он достал кокс из чемодана и смэк из внутреннего левого кармана, взял ложку из нижнего ящика комода и вытащил полбутылки воды «Эвиан», которую из ненужной предосторожности спрятал за шторой. Других возможностей почти не будет, и лучше сделать мощный спидбол, чтобы свести число уколов к минимуму. Он смешал смэк и кокс, растворил и набрал раствор в шприц.

Все было готово, но сколько у него времени до появления Рейчел? Напрягая слух, словно человек, силящийся различить шаги на скрипучей лестнице, он сосредоточился на звуках из уборной. Они убедили его, что Рейчел блюет и будет блевать еще некоторое время.

Чтобы не рисковать, Патрик вогнал иглу в толстую вену на тыльной стороне ладони. Запах кокаина ударил в нос, нервы натянулись, как рояльные струны. Доля секунды — и героин мягким дождем фетровых молоточков заиграл на его позвоночнике, отдаваясь в мозгу.

Патрик блаженно застонал и почесал нос. Это было так приятно, так офигенно приятно. Ну разве можно с таким завязать? Это была любовь. Возвращение домой. Итака, конец скитаний по бурным морям. Он бросил шприц в верхний ящик комода, шатаясь, прошел через комнату и рухнул на кровать.

Наконец-то покой. Трепет полуприкрытых ресниц, медленная дрожь складываемых крыльев, по телу стучат фетровые молоточки, пульс скачет, как песок на барабане, любовь и яд долгими выдохами забирают его дыхание, он проваливается в собственный, закрытый от всех мир, который никогда не мог ни по-настоящему вспомнить, ни хоть на мгновение забыть. Мысли текли неуверенным ручьем, собираясь в лужи обрывочных ярких образов. Патрик воображал, как ступает по мокрому лондонскому парку, впечатывая мокрые листья в асфальт. Рядом тлеют, сгущая воздух, кучи палой листвы; струйки желтого дыма дробят солнечный свет, будто спицы сломанного колеса, разбросанные над облетающими платанами. Лужайки усеяны сухими ветками, и Патрик слезящимися от дыма глазами наблюдает печальную церемонию.

Он часто заморгал, возвращаясь в явь, потер глаз и сосредоточился на картине над столом. Она изображала морской берег в Нормандии. Почему женщины в длинных платьях и мужчины в соломенных шляпах не заходят в море? Одни лишь веселенькие парасольки удерживают их на берегу или срок, который они должны отбыть, прежде чем совлечь покровы тела в безразличной воде?

Все умирало, под каждым перевернутым камнем копошились слепые белые червяки. Надо покинуть сырую гнилостную землю и всепожирающее море, устремиться в горы. «Приветствую вас, горы-исполины! — нараспев прошептал он. — Высокие и гордые! С которых так славно прыгать в пропасть!»

Патрик слабо хихикнул. Эффект кокса затухал, и ощущения уже были довольно гадкие. Впереди только две дозы кокаина, и дальше он будет обречен на усиливающиеся муки разочарования. Героин, вероятно, лишь временно приглушил действие спида, но все равно оно будет ослаблено долгим бодрствованием. Самое разумное в такой ситуации, когда тело превратилось в поле боя, усеянное жертвами межнаркотических войн, — принять кваалюд, от которого высокомерно отказалась Рейчел, и попытаться уснуть в самолете. Определенно есть довод за то, чтобы поспать, а именно — после пробуждения действие наркотиков усилится.

Как всегда, печенка ныла, словно под ребра загнали футбольный мяч. Страсть к наркотикам, подобно лисице под туникой спартанского мальчика, грызла его внутренности. Перед глазами двоилось, и два изображения разъезжались все дальше. Это плюс чувство, что его тело держится на скрепках и английских булавках и рассыплется от малейшего напряжения, наполняло Патрика ужасом и сожалениями. Как всегда, на заре третьего дня им овладело отвратительное желание завязать с наркотиками, но он знал, что первые признаки ломки обнаружат еще больший ужас отсутствия наркоты.

Вид Рейчел, виновато стоящей в ногах кровати, застал Патрика врасплох. Она быстро изгладилась из памяти за то время, что блевала в туалете, теряя индивидуальность и становясь просто Другими Людьми, кем-то, кто может помешать уколу или переживанию прихода.

— Я чувствую себя такой раздутой, — пожаловалась она, держась за живот.

— Может, просто ляжешь? — прохрипел Патрик.

Рейчел села на кровать, подползла к дальнему краю и со стоном рухнула на подушку.

— Иди ко мне, — сказал Патрик, силясь изобразить нежность.

Рейчел перекатилась на бок. Он нагнулся, надеясь, что она почистила зубы, и пытаясь вспомнить, когда чистил их сам. Из-за неудобного угла они при попытке поцеловаться столкнулись носами и, спеша уладить эту неловкость, стукнулись еще и зубами.

— Господи, чувствуешь себя двенадцатилетним, — сказал Патрик.

— Извини.

Он приподнялся, подперев рукой голову, а другой рукой провел по ее вязаному белому платью. Рейчел выглядела несчастной и нервной. Внизу живота у нее сейчас появилась жировая складка, которая была не видна, когда она стояла. Патрик, обходя эту складку, мягко провел рукой по бедру Рейчел.