Патриот

В широкой перспективе Афганская война имела огромное значение не только для СССР и региона, но и для всего мира. Её прямые последствия мы испытываем и сейчас, сами того не осознавая. Из неё в значительной части вырос современный исламский экстремизм. В ответ на преступную глупость советских руководителей правительство США сделало не меньшую глупость, всячески поспособствовав превращению войны афганских моджахедов против СССР в исламский джихад. Тогда, в восьмидесятые, это сработало отлично. В регион поехали добровольцы со всего Ближнего Востока, а война из противостояния социализма и капитализма (как изображал её Советский Союз) превратилась в священную войну против кафиров, попирающих ислам. Только вот идея, что людей, взявших в руки оружие во имя религии, можно «выключить» политическим решением, сказать им: «Ребята, всё нормально, мы победили, расходимся», была трагически неверной. Людям, ставшим под зелёные знамёна, оказалось недостаточно просто изгнать советские войска. Лозунги, с которыми они шли, были для них не пустым звуком, не уловкой — они реально в них верили. И, прогнав СССР, они потребовали превращения Афганистана в шариатскую страну. И вот уже Усама бен Ладен, любимый американцами, получавший от них деньги и оружие, постепенно становится их врагом, потому что планы расходятся, США теряют интерес к Афганистану и больше не хотят финансировать джихад. А для религиозного фанатика «кто не с нами — тот против нас». Лидеры Исламского государства вроде Багдади стали теми, кто они есть, именно в Афганистане, куда приехали за своей священной войной, остановить которую нельзя никогда: сейчас она продолжается и в Сирии, и на улицах европейских городов.

Из всей предложенной Горбачёвым палитры реформ заработала только одна, но она быстро изменила всё до неузнаваемости: гласность. В отличие от прочих заявленных преобразований, для этого ничего и не нужно было делать. Нужно было НЕ делать — не запрещать, не цензурировать, не увольнять за статьи. Начиная с 1987 года в прессе один за другим начали выходить материалы, при чтении которых думалось: «Как это вообще опубликовали?» Потом стало понятно, что писать правду очень выгодно: никто тебя не уволит и никаких оргвыводов не сделает, зато — всенародная любовь и бешеные тиражи. Идеологическая плотина затрещала, и, хотя советские лидеры отчаянно пытались заткнуть брешь, было поздно. Новость о сюжете, снятом с показа на центральном телевидении, моментально приводила всех в такую ярость, как будто эти самые люди не жили в стране с тотальной цензурой ещё год назад. Шутки про Горбачёва, вырезанные из юмористической программы КВН, становились главной темой для обсуждения. С 1987 года СССР стал стремительно двигаться к званию чемпиона в области свободы слова. Мысль, что «за слова больше не сажают», приводила всех в восторг: люди стремились выговориться за все семьдесят лет цензуры.

В октябре 1987 года на центральном телевидении вышла программа «Взгляд». Она стала для меня всем. Не думаю, что хоть что-то ещё в жизни повлияло на мои политические взгляды так сильно. Передача выходила ночью, что уже было очень круто и непохоже на привычное телевидение. А главное, в передаче была рок-музыка! Начал я её смотреть именно поэтому. Эфиры были устроены довольно просто: молодые ведущие, тоже очень непохожие на привычных официозных хрычей, показывали какие-то репортажи и обсуждали их в студии. Периодически разговоры прерывались клипами групп «ДДТ», «Алиса», «Кино», Nautilus Pompilius и других. Видеть рок-музыкантов с их социальными и часто антисоветскими песнями по телевизору — это была просто фантастика: как будто плотина цензуры не просто дала трещину, а по ней стали стрелять из крупнокалиберных орудий. Моя мать тоже смотрела каждую передачу — спасибо ей за то, что она обсуждала вышедшие сюжеты с одиннадцатилетним мной, поощряя мой интерес к общественно-политической жизни.

В течение четырёх лет «Взгляд» был, безусловно, самой популярной передачей Советского Союза. Его авторы и ведущие стали суперзвёздами, определившими дальнейшее развитие телевидения. Поразительно по-разному сложилась их судьба.

Владислав Листьев, главный «взглядовец», был застрелен в собственном подъезде. Артём Боровик стал одним из главных журналистов-расследователей и погиб в 2000 году. Моя дочь ходила в школу, названную его именем.

Александр Любимов, которого я обожал больше всех, сейчас стал прилежным путинцем и скитается по государственным теле-радио каналам. В 2007 году, во времена расцвета уже путинской цензуры, он пригласил меня на своё ток-шоу на радиостанции, принадлежащей государственному «Газпрому». Он был всё так же умён, говорил с теми же с детства знакомыми интонациями, но уже явно продвигал «государственную линию» и чётко понимал, что можно говорить, а что запрещено. Мне всё время хотелось сказать: «Да господи боже мой, Александр, ведь я стал тем, кто я есть, благодаря вам и вашим коллегам. И почему-то именно вы предали свою программу».