Патриот. Жестокий роман о национальной идее

У Жоры Лаврикова была одна, вне всякого сомнения достойная любого творческого индивидуума, черта: он никогда не доводил ничего до конца. Вот и «fuck» надоел ему, словно старая игрушка избалованному ребенку. К тому же после столь провально проведенной предвыборной кампании авторитетного кавказского предпринимателя, за время которой на счетах Жоры отложилось что-то около восьми миллионов долларов, он решил, что слишком хорош для России. Его жена Лурдес, Лурдита — красавица из Коста-Рики, каким-то чудом попавшая в московский модельный бизнес, по ее собственному выражению, «замерзла». Именно так она однажды и заявила Жоре, что называется, в лоб прямо с утра, когда тот с трудом разлепил воспаленные от ночного бдения за компьютером веки:

— Жорес, — так она называла его на испанский манер, — я очень замерзла здесь и не хочу больше жить в твоей стране. Я хочу уехать, вернуться к себе, в свою маленькую теплую Коста-Рику, где нет снега в мае, где, черт меня возьми, вовсе нет никакого снега!!! Я южный цветочек, понимаешь, а здесь я могу жить только в оранжерее, иначе я просто завяну раньше времени и стану такой же блеклой и невзрачной, как все ваши бабы!

— С чего это ты взяла, что наши бабы блеклые и невзрачные?! - начал было возражать Жора, но Лурдита пресекла его негодование простой фразой, брошенной ею усталым и делано безразличным тоном в стиле себе под нос:

— Ну, женился-то ты на мне.

На это Жора не нашел ответа и, выйдя на кухню, приоткрыл окно, выходящее в сад. За окном стояли белые искристые стволы, за окном было все, кроме солнца и тепла, и где-то там, очень далеко, так что этого никак было не увидеть, авторитетный кавказский предприниматель точил свой племенной кинжал, пробуя ногтем лезвие. При воспоминании о предпринимателе и его кинжале Жора поежился, закрыл окно, нервно закурил, удерживая сигарету в трясущихся пальцах, и позвонил Змею:

— Мишка, я сваливаю.

— Э-э-э, не понял… Куда это ты, Неро?

— Неважно. Я замерз и, чтобы не окоченеть на веки вечные, покидаю берега нашей родины.

— Ну, в добрый путь, как говорится, — равнодушно напутствовал Змей, недолюбливающий Жору за его капиталы и лидерство.

— Змей, я только об одном тебя прошу: ты движуху сохрани, ладно? Придет время, и она для тебя хорошую службу сослужит, наживешь с нее, понял?

— Не волнуйся, не глупее тебя, — усмехнулся хитрый Змей и бросил трубку.

Жора продал дом, квартиру на Кутузовском, все свои автомобили, которых у него было не то пять, не то восемь, и все из серии «Ой, гляди, вот классная тачка!», и навсегда покинул Россию. За последние несколько дней до отъезда Жора поочередно встретился со всеми своими московскими и питерскими знакомыми и как бы между делом взял у них в долг, под честное слово «так, по мелочи». Зачем делал это, он, пожалуй, и сам не смог бы объяснить, но итоговая сумма оказалась значительной. Сам Билл Гейтс не отнесся бы к ней с безразличием. В Коста-Рике он не смог найти себя и пристрастился к местному очень качественному и при этом очень дешевому кокаину. Иногда Жора выходит в Интернет под ником Кокаиновый Рантье и от первого лица пишет байки из жизни миллионеров. И когда некоторые из его бывших друзей напоминают, что «должок платежом красен», Жора принимается сквернословить и вообще ведет себя оскорбительно. Такой вот «типус» стоял у истоков появления контркультуры в нашей интересной стране, еще раз подтвердив постулат: «В России есть все!»

Змей, как оказалось, не пропустил совет Жоры мимо ушей. Немедленно после того, как окончательно захирел проект с неприличным названием, Змей «замутил» собственный сайт и, не особенно долго раздумывая над названием, дал ему имя «Ресурс Змея». Вошедших шокировало приветствие примерно следующего содержания: «Этот ресурс для настоящих падонкаф. Кому не нравятся слова (здесь следовали поочередно общепринятые наименования мужского и женского половых органов), идут на… Остальные пруцца». Все эти исковерканные словечки стали особым отличительным языком контркультуры и отчего-то приобрели название «албанцкий языг». Ничего нового не произошло, ведь подобную «новую» лексику уже придумывали бесчисленные окололитературные российские секты и раньше, но «Ресурс Змея» за короткое время стал едва ли не самым модным и культовым местом в русском Интернете. Ничего особенно оригинального его устройство собой не представляло: фотография, зачастую это порноколлаж, и под фотографией первые строчки коротких рассказов, или «креативов», если изъясняться на «албанцком». Мало-помалу на ресурсе стало появляться множество рекламных картинок-баннеров, и однажды Змей не без удовольствия послал своего питерского работодателя туда, куда обычно в России посылают всех, не делая полового различия, а сам учредил ООО «Змей» и стал его генеральным директором и единственным учредителем. Так пророчество Кокаинового Рантье сбылось, и «движуха», организованная Змеем, стала его верным и сдобным куском в обозримом будущем.