Патриоты

Джаред положил ногу на ногу и обхватил колено руками.

— Они благополучно добрались до Кембриджа; причем выглядели, надо сказать, неплохо — такие упитанные… Вашингтон их арестовал.

Это известие вызвало широкую улыбку на лице Исава.

— Против Эноса выдвинули обвинение, но военный суд его оправдал. Он заявил, что покинул лагерь ради успеха экспедиции. Если верить его словам, останься он — весь отряд помер бы с голодухи.

Лицо Исава покраснело от негодования.

— Из всего, что…

Джаред оборвал его на полуслове.

— Он мог говорить что угодно. Среди присяжных были только его друзья. Все офицеры Эноса присутствовали на суде и могли подтвердить каждое его слово, в то время как ты с товарищами месил грязь в Квебеке. После суда Эноса восстановили в должности, но его солдаты не хотели иметь с ним ничего общего. Они считали его предателем. Восемь дней спустя он подал рапорт об отставке. По слухам, он связался с ополчением Вирджинии.

«Вопреки решению суда справедливость все-таки восторжествовала», — мысленно успокоил себя Исав, а потом обратился к отцу:

— Что собираешься делать дальше?

— Будь моя воля, уехал бы в Бостон. Конгресс разрешил каперство[36]. Мы можем с большей пользой использовать наши суда. Но… — Джаред пожал плечами. — Франклин — а он ко мне очень расположен — хочет, чтобы я вернулся в Филадельфию. Сейчас много говорят о Декларации независимости[37], об отделении колоний от Англии.

От такой новости Исав просто опешил.

— Да, для меня это тоже было неожиданностью, — взглянув на сына, сказал Джаред. — Георг отказался принять «петицию оливковой ветви» и объявил колонии мятежными. Отношения хуже некуда. Боюсь, пути назад нет. Нам остается либо бороться за независимость и молиться о победе, либо проиграть и молиться о пощаде.

Слова отца встревожили Исава. Он тут же представил, как ликуют люди такого типа, как Адамс и Хэнкок, — их план отколоть колонии от Англии удался! Но он не знал, что тревожило его больше — новость сама по себе или мысль об успехе Адамса.

— Ну а ты что намерен делать? — Вывел его из задумчивости голос отца.

— Я — с полковником, точнее, с генералом Арнольдом. Куда он — туда и я.

Джаред пристально взглянул на Исава.

— Знаю, этот поход дался тебе нелегко. Я горжусь тобой, сын. На мгновение Исаву показалось, что его накрыло теплой и ласковой волной. Молодой человек сконфузился, рывком поднялся со стула, подошел к ранцу и достал Библию.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал он. И, вынув из Библии полуистлевший лоскут, протянул его отцу.

— Что это? — изумился тот, разглядывая тряпочку.

— Часть обшлага.

— И, по всей видимости, довольно старого, — заключил Джаред. — Кому он принадлежал?

— Тому, кого ты знал, точнее, кого ты как-то раз видел. Этот человек сыграл значительную роль в твоей жизни.

К великой радости и удовольствию Исава, отец был заинтригован.

— Хорошо, — поддался Джаред на игру, — где ты это нашел?

— В Ньюберипорте.

— В Ньюберипорте? — Глубокая морщина прорезала лоб Джареда. — Ньюберипорт… а что там в Ньюберипорте?

— Перед походом я был на церковной службе.

— Церковная служба… — В мозгу Джареда что-то сверкнуло.

— В Пресвитерианском молитвенном доме.

Джаред беспомощно покачал головой.

— Там под кафедрой находится склеп.

Наконец-то забрезжил свет. Джаред восторженно воскликнул:

— Склеп Уайтфилда!

Исав кивнул.

Лоскуток начал обретать в глаза Джареда необыкновенную ценность.

— Он оттуда? — охрипшим от благоговения голосом прошептал старый капитан.

— Староста позволил нам всем взять по кусочку обшлага. Я знал, что проповедь Уайтфилда стала для тебя спасительной. Мне показалось, что тебе захочется иметь этот лоскуток.

Глаза Джареда затуманились; некоторое время его взгляд перебегал с бесценного лоскута на сына и опять на лоскуток.

— Я буду хранить его до конца своих дней, — тихо проговорил он. — Спасибо, Исав, спасибо тебе.

Джаред вскочил на ноги и обнял сына. И для того, и для другого это был миг духовного откровения. Исчезли война, политика, разногласия… Маленький лоскуток, оторванный от погребальной одежды Джорджа Уайтфилда, напомнил им о более существенных вещах — вере и семье.

Бенедикт Арнольд так же, как и Исав, был несказанно удивлен прибытием делегации из Филадельфии. Приезд этих людей означал, что его письма с настоятельными просьбами о снабжении и дополнительной поддержке экспедиционных войск наконец-то возымели действие. Семидесятилетний Франклин изумил Арнольда своим проектом, призванным защитить американцев от нападения королевских войск с Атлантики. Франклин ускорил строительство нескольких грандиозных chevaux de frise, подводных перекрытий из остроконечных рогатин, призванных вспарывать днища вражеских кораблей, и предложил разместить их на всех водных артериях. Арнольд с энтузиазмом поддержал идею оборонять с помощью таких рогатин реку Сент-Лоренс. Кроме того, при содействии Франклина он сумел добиться от делегации одобрения его плана строительства двух фортов на реке Сент-Лоренс.