Пациент

Лейман бросил трубку и выскочил из кабинета. Голова шла кругом от нависшей над ним проблемы. Что они могут всё-таки сделать? Даже если не отберут лицензию, а всё дело ограничится штрафом, то пойдут ли к нему новые клиенты? Слухи о его судимости разлетятся в один миг, в этом он был уверен. На стоянке он осознал, что его не слушаются руки. Пальцы тряслись словно у алкоголика за секунду до опохмела. Сперва ушла минута, чтобы выбрать нужный ключ. Связка упала под ноги, он наклонился, но сразу начала кружиться голова. Затем он попытался нажать на кнопку для разблокировки двери, но непослушные пальцы будто бы сплелись узлом и хаотично колотили по ключу, промахиваясь мимо цели. В конце концов Лейман оказался в машине. Чтобы успокоить тремор, он вцепился в руль так, что захрустели костяшки. Автомобиль тронулся. Паника, охватившая доктора, мешала ему следить за дорогой. У него стало сводить челюсть. На середине пути из носа вытекла тонкая струйка липкой крови.

Доктору надо было срочно с кем-нибудь посоветоваться. Однако к своим годам он так и не нашёл того, кого обычно называют «лучшим другом». Всё началось ещё с семьи, которой он стеснялся. Заурядные родители-работяги, два родных брата и сестра, туповатые одноклассники, примитивные однокурсники, самовлюблённые первые наставники – все ему казались ниже его достоинства. На каждом этапе жизни он считал, что нужно немного перетерпеть и перейти на следующую ступень, где его будут окружать те, с кем действительно можно поддержать беседу, вступить в спор и даже признать поражение. Так он порвал со своей семьёй, уехав учиться как можно дальше на восток страны. Лишь брат Эдди, что поплёлся вскоре за ним, оставался последней ниточкой, что связывала его с семьёй. К слову, именно он и стал источником его бед, что ещё раз подтверждало его правоту. В школе маленький Билли искренне дружил со всеми, но сразу понимал, что те, кто его окружают, не имеют право быть с ним всю его жизнь. Была надежда на колледж, но и там ждал провал. Алкоголь, секс и первая травка – вот, что действительно интересовало его сверстников. Так он остался совсем один. Без семьи, друзей, сокурсников или коллег. Один лицом к лицу со своими проблемами. Однако его профессия предполагала, что себя ему должно быть достаточно для их решения.

– Может, дать им денег, они же у меня есть, – рассуждал вслух доктор.

Захватив на заправке упаковку пива, Лейман приехал на окраину города. Дом у брата был роскошный. Он заработал на него какой-то удачной махинацией, про которую доктор не желал знать. Трёхэтажный особняк с пятью спальнями, белоснежной террасой с цветами, стеклянным столом и стульями из ротанга, зимним садом и даже небольшим полем для гольфа. Однако вскоре дела у брата стали идти средне, а уход за домом требовался постоянный. Краска на террасе потрескалась, поле для гольфа покрылось выбоинами, а зимний сад засеяли марихуаной.

– Билли, ты паршиво выглядишь, – произнёс изрядно подпитый Эдвард, перехватывая упаковку с пивом. Его выцветшая футболка «Доктор Пеппер» была вся покрыта жирными пятнами от пиццы.

– Мне опять звонили из страховой, – без раскачки начал Лейман.

– Вот увидишь, совсем скоро они выплатят мне всю сумму. Обещаю, тебе тоже перепадёт часть. Вижу, ты настрадался из-за них.

– Настрадался?! – взорвался доктор. – Твою мать, Эдди! Они дошли до ФБР! Они подняли архив и нашли нашу с тобой липовую аварию пятилетней давности!

– Это все блеф, Билли, – ухмыляясь, ответил Эдвард, открывая банку пива, – падай на диван. Посмотрим футбол.

– Боже мой, Эдди, – застонал доктор, усаживаясь рядом с братом, – я могу потерять всё.

– Ты всегда был неврастеником, – Эдвард схватил жирными руками пульт. На широком экране забегали футболисты.

Лейман склонил голову и уставился себе под ноги. Безумная паника сменилась апатичной растерянностью. Гул болельщиков с экрана заполонил голову и, казалось, вытеснил все мысли. Доктор вновь посмотрел на брата. Эдди увлечённо смотрел матч, будто не знал, кто в итоге победит.

– Давай я денег тебе дам, и ты им передашь. Сразу за две аварии. Или себе возьми и откажись от их компенсации, – обречённо предложил Лейман.

– Нет, Билли, – брат откупорил вторую банку так, что пена пролилась на ковёр, его глаза зловеще заблестели, – деньги от тебя я не возьму. У них на нас ничего нет. ФБР – чушь собачья. Не те масштабы, чтобы аж федералы нами заинтересовались. Скоро выйдут сроки, когда они должны мне выплатить страховку. Я уверен, деньги будут у меня на карте, – Эдвард хлопнул себя по широким армейским шортам.

– Как же мне сейчас быть? – доктору хотелось врезать кулаком прямо по жирной морде брата.

Эдвард убрал небольшую квадратную подушку, что лежала между ними.

– Возьми это. Можешь посветить им перед этими ублюдками.

На диване переливался на свету длинным стволом револьвер «Смит и Вессон». Лейман машинально отшатнулся, однако не мог оторвать от оружия взгляда.

– Зачем он тебе? – спросил доктор.