Паучий престол I (СИ)

- О том, что в школе тебе нужно будет завести друзей, - пожал плечами Хатаке, подкладывая насупленному брюнету в тарелку ещё парочку тостов, обжаренных в тертой смеси сыра, колбасы, морковки и кетчупа. – Пойми, Саске, одиночкой быть не получится, у нас это не приветствуется и даже порицается. Да и заскучаешь ты со мной, в четырех стенах-то, - мужчина понимающе улыбнулся, - тем более что не так уж у нас все и гибло, в деревне-то, а до ближайшего городка, если на машине, так и за полчаса добраться можно, а там тебе и кино, и торговый центр, и клуб ночной какой-никакой, но имеется.

- Учту, - насторожено поглядывая на собеседника, буркнул подросток. – Спасибо за совет, - пришлось поблагодарить, хотя в тот же момент Саске был в растерянности, не зная, что ответить. Конечно же, нельзя изучить человека за сутки, потому как лишь единицы искренни всегда и во всем, в то время когда большинство предпочитает быть кем угодно только не самим собой, но Какаши он совершенно не мог понять. Возможно, мужчина прибегал к тактике кнута и пряника, и приручая, и воспитывая, а, возможно, это он, Саске, в силу своего, так сказать, городского воспитания не мог понять ход мыслей и душу деревенского обитателя.

Далее завтрак прошел в молчании, как в молчании Саске поднялся из-за стола и пошел к себе в комнату, намереваясь, наконец, привести свой внешний вид в надлежащий порядок. Впрочем, даже в этом, столь нехитром и привычном для него деле подростка одолевала сумятица. Был бы он в городе, все было бы намного проще, потому что Учиха привык к светскому обществу, назубок знал все его негласные правила и при этом никогда не чувствовал себя в нем неуютно, но предстоящий, так сказать, выход в деревенский свет его слегка пугал.

Что надеть и как выглядеть в принципе? Не косятся ли местные с подозрением на парней, которые укладывают волосы? Не посчитают ли украшения на шее и руках признаком мажорства? Нужно ли соответствовать стереотипам подростковости или же, наоборот, необходимо подчеркнуть свою индивидуальность? Все эти вопросы роились в голове брюнета, который перешерстил уже весь свой гардероб, пока что поняв только одно – школьная форма «Harvard School» точно не подойдет.

После длительного маяния, неопределенного покусывания нижней губы, постукиваний пальцами по дверцам шкафа и прочих выражений, жестов и действий нерешительности и неопределенности, Саске, которому просто надоело терзаться глупыми вопросами, поступил, как ему казалось, более чем разумно, оставшись самим собой, но при этом постаравшись не особо выделяться на предполагаемом фоне деревенских учеников. Черная, матово-блестящая рубашка, ворот которой он оставил расстегнутым, дабы открыть вид на гибкую шею и нитку серебряной цепочки вокруг неё – подарок от Итачи и его супруга на пятнадцатый День Рождения – и подвернутые до уровня три четверти рукава, ведь день, судя по всему, будет жарким. Черные брюки, классические, с ровными, отглаженными стрелками, но не болтающиеся на нем, а облегающие бедра и с узкой трубочкой штанин. Туфли, мягкие, начищенные до блеска, удобные и нежаркие. Выровнять тон лица, замаскировать слегка проступившие от полубессонной ночи темные круги под глазами, подкорректировать линию бровей, уложить волосы в привычную прическу и отойти от зеркала, придирчиво себя рассматривая. Да, возможно, его внешний вид никто и не оценит, скорее всего, будут коситься на него и шепотом обсуждать в малых и больших компаниях, но через это проходят все новички, а Саске хотелось себя зарекомендовать. Не выпендриться, нет, и не показать, какой он городской, и поэтому смотрит на деревенских свысока, а просто подать себя таким, какой он есть, потому что… потому что, учась в «Harvard School», у него такого шанса, шанса быть настоящим Саске, не было.

К тому же, имелась ещё одна причина того, почему Учихе хотелось выглядеть неподражаемо и захватывающе, но об этой причине он старался не думать, понимая, что, скорее всего, эта самая причина даже не рассмотрела его в салоне авто толком, не то что запомнила или же заприметила. Впрочем, Саске имел ещё одну черту характера, которой не знал, то ли гордиться, то ли пытаться её искоренить, а именно – ослиное упрямство и упорство, особенно, если это касалось того, чего было трудно, но вполне возможно достичь или добиться.

- Ты ещё здесь? – удивленно спросил Какаши, застыв в дверном проеме и с хитрым прищуром осматривая вертящегося перед зеркалом подростка.

- А где мне, по-вашему, нужно быть? – недовольно буркнул Саске, поражаясь умению мужчины неприметно, словно тень, подкрадываться, что только усиливало его догадки относительно того, что прошлое одноглазого явно не было связано с буднями простого фермера.

- Ну, кто его знает, - пожал плечами Хатаке. – Может, - пепельноволосый иронично выгнул бровь, - у калитки, ожидая школьного автобуса, который мимо моей фермы проезжает в полвосьмого.

- В полвосьмого? – с недоверием переспросил Саске, и что-то у него внутри неприятно екнуло, словно в преддверии неприятной, щекотливой ситуации. – Но я думал, что вы…