Паучий заговор (СИ)

Проклятый стражник стоял и наблюдал, нам не поговорить спокойно, и все мучения были зря. Чего я ждала, что будет просто? Дура.

— Портной приходил за платой? — спросил Торсонт. — Этот шарлатан наверняка прознал обо мне, ты смотри, постарается надуть. А Ламиранс почему не явился, сбежал? Вот ведь… наверняка что-нибудь стащил.

Да простят боги, но было невыносимо слушать его протяжный голос. Не удавалось найти тайного смысла в сказанном, а я так надеялась узнать что-нибудь важное и помочь сестре. Вид подагры удручал еще сильнее — две большие шишки покраснели и будто готовились лопнуть. Я аккуратно капнула на них зелье, а Торсонт не унимался:

— Сейчас все разбегутся, вот увидишь. Явятся только за долгами, будто я когда-то их не отдавал. Нет, люди ничего хорошего не помнят.

Стражник измученно вздохнул, утомленный разговором — он не станет прислушиваться, этого и хотел лорд! Сейчас он скажет что-то важное, от волнения у меня затряслись руки, даже бинт упал.

— А приходил этот… стражник такой темноволосый? Дружок, с которым ты все путалась?

Последняя фраза прозвучала громче. Не смотря на беззаботный голос, Торсонт напряженно наблюдал за мной. Наверняка он имел в виду свою служанку Велиану, кажется, она дружила с Мардаред, и та должна была знать!

Я затаила дыхание и все обратилась в слух. Руки уже не слушались, двигались быстро, словно от этого что-то зависело.

— Нет? Эх, единственный добрый человек. Явился с остальными, чтобы приволочь меня сюда, да взгляд грустный был. Хоть и скотина невоспитанная, как все здесь, а человек-то добрый, помог старику доковылять да соломы еще подкинул. Отблагодарить бы его.

Лорд шевельнулся, и в руке у него оказался перстень. Он лишь блеснул, и доспехи стражника резко звякнули.

— А ну стой, стервятник! — гаркнул Торсонт. — Все карманы обшарили, поди половину уже между собой разделили да пропили. Стой на месте, сказал, дай старику помереть с чистой совестью, не то с того света устрою тебе хорошую жизнь!

После он вложил кольцо мне в руку и сжал ее так, что острые грани впились в ладонь.

— Держи, дочка, отдай стражнику да про должок напомни.

Снова этот напряженный взгляд. Меня била мелкая дрожь, ноги гудели, так хотелось бежать обратно, рассмотреть кольцо, подумать.

Становилось все труднее скрывать суетливые движения. Торсонт не сказал больше ничего важного, но уходить оказалось на удивление трудно. Добрый старик не заслужил этого, только он поддерживал нас с Катрианой, остальные предпочли отмахнуться. Сердце разрывалось, пока закрывалась дверь камеры, и немощного старика все плотнее обступала темнота. Во мне кипела злость, и даже захотелось, чтобы стражники вновь пристали — сейчас бы я им все высказала. Регент вряд ли проверял пленников, но они-то знали, что ждало бедного лорда Торсонта. Знали, но им было плевать!

Дорога обратно прошла как в тумане. Он развеялся только в комнате, когда закрылась дверь и отгородила меня от всего. Раньше эти покои казались тюрьмой, но как же приятно было вернуться сюда и увидеть вогнутые спинки стульев, шкафы, блестящие в них фигурки из стекла — все стало родным. Переодеться бы, а лучше помыться, чтобы избавиться от приставучей ауры той ужасной камеры и стражников.

Вместе со страхом ушли силы, я рухнула в кресло и взглянула на перстень лорда Торсонта. Ничего примечательного — тяжелый, золотой, с рубином. Он говорил о долге, но действительно ли сам задолжал стражнику? Тот человек что-то знал, проклятье, как выяснить про него у Мардаред? Мне уже осточертели страхи и загадки, а им конца не видно. Все решить нужно сегодня, ведь завтра придется возвращаться к принцессе, сидеть подле нее и вышивать, так просто уже не выйти.

Я вцепилась в подлокотник кресла. Вернуть бы прошлое и сделать то же с людьми Маганата, с регентом. Как мне хотелось отыграться, сейчас бы им не поздоровилось.

— У леди не хватает собственных платьев? — раздался голос Мардаред, застывшей у внутренней двери.

Боги, одежда! Теперь она подумает, что ее хозяйка умалишенная, или побежит рассказывать регенту, или все сразу — служанка хмурилась, но не выдавала своих мыслей.

Я ничего не должна была ей, могла уйти без объяснений, но так хотелось оправдаться. Еще и стражник… боги, почему несчастья свалились в одну кучу? С Анорой все удалось бы проще.

— Нашла кольцо?

Недовольство казалось единственной защитой. Мардаред равнодушно качнула головой и продолжила смотреть так пристально, что мысли разбежались.

— Так было необходимо, — сказала я и махнула рукой. Пусть не смеет судить, мне пришлось.

— Ради леди Катрианы?

Не ясно, что смутило больше: ее презрительно-спокойный тон или прозорливость. Вдруг служанка усмехнулась и покачала головой.

— Подозреваете меня? — спросила она. — А ведь моя мать была кормилицей леди Катрианы. Мы не сестры, но связь между нами есть, я чувствую ее и люблю леди Катриану.