Паук раскинул сеть

— И заберите письма из будуара, — её величество небрежно махнула на вторую дверь. — Ключ в замке, можете открыть. Они на столике. Заберите и те, которые я не вскрывала. И да, — спохватилась она, — подготовьте экипаж к полудню. Мы едем к герцогу Ланкийскому.

Секретарь кивнул, записал в специальную папку и отправился выполнять распоряжения госпожи. Придворные дамы, разумеется, постарались выведать у него причины странного поведения королевы, выпытывали содержание странного письма, но её величество ценила Мареша за короткий язык, вот и теперь он не проронил ни слова.

Дальше утро вошло в прежнее русло. Переодевшись к завтраку, королева порадовала своей улыбкой супруга и приближённых, разделявших трапезу с правящей четой. После вернулась в свои покои и начала принимать посетителем. Разумеется, первым стал Сольман. Он появился в приёмной как раз тогда, когда вошла королева. Её величество знала, это не случайность. Такой человек, как Сольман ли Дакеш, не делал ничего случайного.

— Ваше величество, — «уши королевства» склонились в поклоне. — Чем могу быть полезен?

Королева промолчала и подала руку для поцелуя. Сольман понимающе кивнул и отдал формальную дань вежливости. Значит, разговор серьёзный.

— Вот, — закрыв обе двери на ключ, её величество протянула Сольману конверт с кольцом и письмом. — Выясните имя отправителя.

Начальник Тайного управления растянул губы в едва заметной хитрой улыбке, которая крайне не понравилась королеве. Она с трудом удержалась от желания гневно добавить: «Без домыслов!», но промолчала. Так королева лишь укрепит необоснованные подозрения.

— Тут кольцо, осторожнее, — предупредила её величество, опустившись в удобное кресло за письменным столом. Так она чувствовала себя комфортнее.

Всё же, Сольман при всех его достоинствах, человек столь же опасный и неприятный, как герцог Ланкийский. Должность обязывает.

Сольман кивнул и высыпал содержимое конверта на ладонь. Записка заставила его вскинуть брови, а кольцо — удивиться. Однако вслух своих эмоций Сольман не высказал, спросил лишь, когда доложить о результатах. Королева пожала плечами. Её гораздо больше волновало качество работы, а не её сроки.

— Когда мы узнаем имя этого человека, что с ним сделать, ваше величество?

— Сделать? — испуганно переспросила королева. — Ничего. Я сама решу.

Сольман кивнул, убрал улики и удалился.

Теперь предстояло переговорить с супругом. Сделать этого за завтраком её величество не могла, после же неожиданно испрошенная аудиенция вызвала бы массу вопросов. Поэтому, взвесив все за и против, королева отложила обсуждение столь деликатного вопроса до послеобеденного времени. Тогда её визит на супружескую половину не вызовет кривотолков: супруги частенько играли в карты, либо прогуливались вместе. Так даже лучше. Поручи супруг поиски таинственного воздыхателя Сольману сам, королева никогда не узнала бы его имени и что с ним стало. Начальник Тайного управления вежливо извинился бы и отмолчался, а Донавел отмахнулся: «Необходимые меры приняты, остального вам знать не требуется». Женское любопытство же требовало удовлетворения. Единственный способ удовлетворить его — лишить возможности супруга заняться делом первым.

Таковы уж правила высшего света: дела супруга не касаются жены, даже если они затрагивают её честь.

Просителей в то утро оказалось немного, главным образом, отцы и матери, ходатайствовавшие за дочерей. Часть юных особ её величество записала во фрейлины, некоторым отказала. После сделала щедрые пожертвования сиротскому дому и приняла делигацию магичек. Королева покровительствовала одному из факультетов и считалась патронессой всех обучавшихся в Университете представительниц женского пола. Обсуждали улучшение быта и обучения студенток.

После официальной части её величество расспрашивала о магии. Собеседницы покровительственно улыбались — им единственным это безнаказанно сходило с рук — и пытались доходчиво объяснить ничего не смыслившей в колдовстве королеве принцип работы ряда артефактов. Но сегодня любопытство её величества не было праздным: она пыталась узнать, как можно стереть с вещей сведения о себе.

Время до полудня пролетело незаметно.

Распрощавшись с магичками, королева удалилась к себе переодеваться.

Герцог Ланкийский удивился, узнав, какая высокая гостья к нему пожаловала. Он полулежал в кресле, прикрытый пледом, и читал. В такие моменты министру остро не хватало дочери. Она бы непременно устроилась рядом, заботливо переворачивала страницы и наливала чай.

Прежде королева часто навещала дом Сомерашей, но приезжала она не к герцогу, а к Натэлле. Они уходили на половину юной герцогини и подолгу обсуждали «маленькие женские секреты».

Министр позвонил в колокольчик и велел слуге переодеть себя: негоже встречать её величество в домашнем халате. Кривясь и морщась, герцог вдел руки в рукава рубашки. Слуга проворно застегнул на нём брюки и помог надеть сюртук.

— Коньяка мне принеси, — угрюмо приказал герцог, когда камердинер проворно убрал плед.

— Врач запретил, — напомнил слуга.