Паук в янтаре

– Тебе лучше уйти. Иногда… он бывает немного непредсказуемым. Я не знаю, как он поведет себя, если снова застанет тебя здесь.

– Но…

– За меня не волнуйся. – Дари поправила прядь, закрывающую синяк. – Я справлюсь. Буду ждать тебя на летнем балу, Яни. Ох, как мне не терпится обнять вас с Доминико…

Она скрылась в янтарном зале, оставив меня одну. Несколько минут я задумчиво смотрела ей вслед, а потом развернулась и медленно побрела к выходу, чувствуя себя безумно усталой.

У самой лестницы мне пришлось еще раз столкнуться с Аурелио. Он вывалился из боковой галереи столь неожиданно, что я едва подавила желание отскочить в сторону, чтобы оказаться как можно дальше от человека, питавшего ко мне – или к Дари – столь сильную неприязнь. Но, кажется, бывший жених даже не узнал меня. Он с трудом поднял голову, взгляд его был мутным и затуманенным. Бутылка в его руке была уже наполовину пуста.

Легкое, едва уловимое эхо от чужого ментального воздействия кольнуло кончики пальцев. Аурелио фонил ментальной магией – я явственно ощущала на нем ее след. Преодолевая неприязнь, я подалась ближе, желая получить более четкую картину, и отчетливо разглядела массивные перстни на пальцах левой руки – указательном, среднем, мизинце – и тонкий шрам на подбородке. Точно такие же приметы были у мужчины из видения леди Мариссы…

Неужели в тот день Аурелио избавился от собственного бастарда?

Аурелио полез в карман и вынул оттуда сигару. Сжав ее в зубах, он несколько раз щелкнул пальцами, пытаясь вызвать магический огонек. С третьей попытки ему это удалось, но силы он явно не рассчитал. Яркая вспышка полыхнула на добрых пару метров вверх, сигара осыпалась на ковер бесполезным пеплом. Аурелио с чувством выругался и заозирался в поисках горничной.

Я отвернулась, пряча разочарование и раздражение. Сильный энергетический выплеск начисто выжег и без того нечеткий ментальный след. Если Аурелио сделал это специально, чтобы не дать мне почувствовать его, следовало признать: ему удалось.

* * *

Встреча с супругами Меньяри привела меня в совершеннейшее смятение. Поведение Аурелио, нечеткий след ментальной магии, скрытые намеки Дарианны… Вспомнился бесплотный голос за спиной юного Доминико: «Забудь о том, что видел. Такие, как она, заслуживают наказания…»

Тогда я решила, что это Витторио, очнувшийся после ментального удара, попытался стереть память случайному свидетелю. Но сегодняшняя встреча с Аурелио заставила меня задуматься. Что-то в его интонациях показалось мне странно знакомым, напомнив о том давнем неудавшемся приказе.

«Малышка Астерио, малыш Доминико…»

И зеленая змейка, кольцом обвивавшая запястье Дари. Где-то я видела ее, где-то точно видела… Узнавание острой тревогой кольнуло сердце, и, вместо того чтобы вернуться обратно к Доминико, я попросила чинторьерро отвезти меня к городскому судебному архиву.

Сейчас, при свете дня, когда холодный весенний туман давно сменился ласковым безветрием приближающегося лета, улицы выглядели совсем иначе, и я не сразу отыскала переулок, где располагались комнаты Стефано Пацци. Дверь все еще была запечатана черной магией Доминико. Я приложила ладонь к замку. Кристаллы на платье отозвались легко, отдавая заключенную в них силу, и установленный бывшим главным дознавателем магический запор распахнулся. В сопровождении охранника я осторожно поднялась наверх.

В комнатах Стефано ничего не изменилось со времени нашего последнего визита. Все так же лежали на полу снятые листы, а со стен в переплетении неровных линий смотрела схема преступлений, ведущих к менталисту-убийце.

Тогда мы решили, что речь однозначно шла о Витторио Меньяри, но сейчас ни я, ни Доминико уже не были в этом уверены. И вот у меня появились сомнения и в том, что мы правильно определили предполагаемую жертву, которую должен был убить Стефано Пацци.

Я отыскала среди рисунков обнаженного тела запястье с браслетом-змейкой. Изображенный артефакт с фотографической точностью повторял брачный браслет Дари. Собрав остальные листы, я разложила их кругом посреди гостиной. Я не могла с той же легкостью, как Тиа, создать объемную картинку из плоских рисунков, но Стефано воспроизвел достаточно деталей, чтобы даже у меня получилось.

Тонкими черными линиями магии, заключенной в кристаллы корсета, я перевела плавные женские изгибы и четкие контуры артефактов, а потом дополнила изображение свадебным платьем рода Астерио, расшитым накопительными кристаллами. Я была убеждена, что именно в нем отец заставил Дарианну блистать на ее свадьбе, чтобы лишний раз продемонстрировать богатство нашего рода. Энергетические линии закружились в воздухе, повинуясь движениям моих пальцев, и медленно сложились в знакомый образ без лица. Я добавила его сама, потому что ошибиться было уже невозможно.

Призрачная Дари, сотканная из магических нитей, смотрела на меня темными угольками глаз.