Паутина

— Не совсем так, Ваше Величество, — Маршал старался говорить размеренно, опасаясь вспышки гнева, — она попала ко мне лет в десять: учить рано, кормить накладно, вот я и продал ее первому, кто захотел.

— Тогда какого Балрога ты приплел ее?! — От громогласного рыка, казалось, огонь втянулся в свечи.

— Стечение обстоятельств. Я приказал убить ее, но мои люди не успели…

— Не успели, — прыснув, король зажмурился и глухо застонал: — И что нам делать, когда она укажет на тебя пальцем?

— Не укажет, — господин Агнара усмехнулся и заложил руки за спину, — умрет раньше.

— А как же тот мнимый нападавший из леса, который уже скончался от „пыток“? Не слишком ли часто мрут подозреваемые, а?

— Несчастная больна, как скажет Эвита — ее подружка, развлекающая лихолессца.

— Так, — оживился Фреалаф, почесывая бороду, — а она больна?

— Таковой ее сделает яд, которым мы извели любопытного изенгардца…

— С ума сошел?

— Ваше Величество, — Маршал покачал головой и шагнул вперед, — в малых дозах яд не убивает, а поражает сердце. Всего лишь испуг, и оно остановится навсегда.

— Допрос?

— Допрос.

— Но как рассчитать время?

— Главное, не начинать слишком рано: дадим яд на рассвете. К утру его действие не ослабнет.

— Смерть может вызвать подозрения, и начнутся расспросы.

— Да. Но пусть лучше эльфы подозревают о существовании заговора, чем убедятся в нем.

— Все равно мне это не нравится, — вздохнув, король скрестил руки на груди и обвел взглядом комнату, будто ища ответ во мраке, — не лучше ли запугать девчонку, пока эльфы спят?

— Можно и так, но есть вероятность, что Трандуил покажется ей страшнее. К тому же, под дверью темницы его стражи — будет трудно пройти мимо и не вызвать подозрений.

— А как же ты пронесешь яд?

— Есть у меня на примете хитрая особа. К тому же ее не жалко. А если эльфы решат сунуться в темницу без нас, тогда ключ сломается в замке: там дежурят мои верные люди, и проблема будет устраняться достаточно долго, чтобы мы успели вовремя.

Тяжёлый день, вино и потрясение разом легли на плечи Фреалафа; он не видел иного выхода, кроме предложенного. Смерть девушки казалась необходимой, хоть и отчаянной, мерой. А потому король удрученно кивнул, молясь, чтобы ночь прошла спокойно, и лихолессцы решили выспаться.

Но в этот раз Единый избрал сторону Эльдар, которые сидели друг напротив друга за письменным столом в окружении стеклянных подсвечников. Корона и перстни Трандуила исчезли, а кремовая накидка висела на спинке стула. Леголас также избавился от верхней одежды и остался в нижней рубахе. Уперевшись локтями в стол, он внимательно рассматривал свой трофей: нож с простой деревянной ручкой и лезвием длиной с ладонь.

— Тупой, — сказал принц, в который раз пробуя его пальцем.

— Но убить можно, — глаза Владыки будто впитывали свет и казались ярко-синими.

— Только случайно. Да и кто пойдёт убивать с таким оружием?

Налюбовавшись блеклыми вспышками на мутном лезвии, эльф поднял нож к лицу и прочёл надпись на рукояти:

— «Д. С.»… нацарапано, но очень аккуратно.

— «Д. С.» — если это весторн, — шевельнувшись, Трандуил откинулся на стуле, —, а если на рохиррике?

Леголаса никогда не интересовал язык людей Рохана, и он пожал плечами.

— Интересно, случайно ли я нашёл его? Или человек собирался оставить нож?

— Тогда от кого это послание? Враг ли манит в ловушку, или предупреждает невидимый друг? — Закрыв глаза, Владыка скользнул ладонью по щеке к переносице и тяжело вздохнул: — Хотя последний вряд ли у нас есть.

На какое-то время повисла тишина, нарушаемая лишь треском воска. Безмятежным и настолько тихим, что осторожный стук в дверь показался раскатом грома. Как и шаги синеглазого эльфа в длинном светлом облачении, который впустил в покои стража, чья коренастая фигура и низкий рост выдавали полуэльфа.

— Владыка, — гость поклонился, роняя на грудь каштановые волосы до пояса. А затем направился вперед, ожидая щелчка закрывшихся дверей, — мы все сделали: человеческих воинов двое, и они уже спят.

— Так быстро?

— Я заметил, что людям нужно куда меньше вина, чем нам, — сказал принц и грустно усмехнулся.

— Мы разговаривали с ними, как вы и приказали: они служат человеку… Маршалу, которого явно боятся. Могут и не признаться, что напились и спали на посту.

— А если признаются? — Леголас недоверчиво посмотрел на отца.

— Не важно, — отмахнулся Трандуил, вставая, — мы поговорим с девушкой первыми и без свидетелей — это главное. Нет, — он резко выставил ладонь, когда и сын поднялся на ноги, — она может ещё пригодиться, так что пускай хотя бы о тебе думает без неприязни. И приготовь ей что-нибудь ценное в знак привязанности.

— Как скажешь. — Ослушаться и в мыслях не было, однако эльф расстроился: Агата напугана, а впереди ещё допрос.

Владыке незачем причинять ей зло, однако восстала дремавшая Тьма. И эта женщина в спальне… Отец никогда не позволял себе такого! Неужели искажение снова завладело им?