Паутина

От такой мысли принц дернулся, готовясь кинуться за Владыкой, но сдержал себя надеждой: что могло пробудить зло? Столько веков Трандуил владел им, не пускал к своему разуму… Он мудр и силен, он умеет подавлять желания! Научился, когда, давным-давно, перешёл черту; тревожиться не о чем — Леголас хотел верить в это. Очень хотел, а потому сел обратно, глубоким вздохом прогоняя тяжесть, обуявшую сердце.

***

Огня факелов на нижнем ярусе едва хватало, чтобы высветить решетчатое окошко в двери камеры. Агата не ощущала времени, не знала, сколько пробыла тут. Она даже не двигалась: прижималась затылком к шершавой стене по левую руку от входа и прислушивалась к боли, горячо пульсировавшей во лбу. Ныли и руки, где стражи наверняка оставили синяки, а затекшие в неудобной позе ступни онемели.

Хотелось спать. То ли от удара, то ли от усталости. Но девушка до рези всматривалась в тусклый свет, потому что с закрытыми глазами начинало казаться, будто она в своей комнате. Даже камень за спиной напоминал уютную кровать, а собранные на затылке волосы — подушку.

Возвращаться из грёз было тяжело, и чтобы не дремать, Агата стала вытаскивать из причёски шпильки и кидать их на пол. Негромкое звяканье неожиданно сообщило, как же тихо вокруг; будто мрак накрыл её куполом. Или Эру забрал в Чертоги Безвременья, куда, по поверьям людей, уходили их фэа.

Мысли об Илуватаре, оставившем свое дитя, полоснули грудь, и девушка всхлипнула, но удержала рыдания за сомкнутыми губами. Какой толк от слез? Лишь рухнет священная тишина, пугавшая и защищавшая одновременно.

Но ещё недолго уединение приносило безмятежность — снизу раздался грохот, от которого дрогнули пол и сердце. Затекшие ноги вдруг сами отнесли хозяйку вглубь камеры, а руки нащупали угол, показавшийся безопасным. Сквозь гул крови в ушах Агата различила многочисленные торопливые шаги, которые приближались угрожающе быстро, вызывая отчаяние. Сомнений нет — пришли за ней, что подтвердил вспыхнувший в окошке свет и бегающие тени.

Раздался скрежет вставленного в замок ключа. Поворот и удар механизма. Ещё раз. Ещё и короткий скрип — дверь распахнулась, впуская треск огня и два черных силуэта. Дальше пленница не смотрела, зажмурилась и слушала звуки шагов. Она дернулась, ощутив прикосновение чужих рук к синякам, но оно было таким бережным, что глаза сами собой удивлённо распахнулись.

Девушку вывели из камеры к оранжевому свету факелов, которые держали эльфийские стражи. Воинов было всего пять, но испуганное сознание нарисовало целую армию, окружавшую белого предводителя — Трандуила, замершего со скрещенными на груди руками. Он смотрел… пристально, как и во время их первой беседы, но сейчас казался опаснее. Вероятно, из-за своего роста и близости — всего пара шагов разделяли Агату и напряжённые голубые глаза. Глаза Леголаса, которым, возможно, синда и являлся когда-то. Но отчего изменился?

— Не нужно бояться, dess, — голос эльфа звучал размеренно, будто он объяснялся с ребёнком, — я не хочу ни пугать, ни мучить тебя. Но мой сын подвергается опасности, когда ты рядом. Я хочу знать, почему.

— Клянусь, я ни в чем не виновата! — Слезы, что копились внутри, пропитали каждое слово. — Я не знаю, почему так случилось… Не знаю! Поверьте, прошу вас…

Звонкое эхо жалостливо билось о стены, но лицо Владыки не изменилось: камень, не знающий эмоций. И глаза такие же. Будто нет за ними души, отчего девушка запнулась — такой убьёт и не вспомнит через миг.

— Я не верю тебе, — опустив веки, Трандуил покачал головой, но слишком быстро его взгляд вернулся: давящий, проникающий… Он будто перебирал мысли Агаты. Искал нужные, стирал лишние.

— Почему? — шепнула девушка, поджимая губы.

— Ты ведь догадалась, что тебя пытались убить?

— Убить? — Сказанное тяжело проникало в разум. — За что? ..

— Тебя не просто так швырнули о камень: вероятно, планировали выдать за несчастный случай. — Эльф прищурился, гадая, искренне ли непонимание. — Думай, кому это нужно.

Словно по команде, в голове мелькнули фрагменты драки: злобный шёпот над ухом, толчок и удар…, но рассуждать не получалось. Мысли таяли, оставляя лишь суматоху и ужас.

— Если ни в чем не признаешься, то скоро выйдешь отсюда, — раздался вкрадчивый голос, —, но не думаю, что тебе позволят долго радоваться свободе. Покровители сильны, ведь так?

Осознание медленно достигло цели. Все верно: от Маршала не скрыться, тем более во дворце, где он почти хозяин.

— Сильны, — догадался Трандуил, —, а я могу помочь тебе.

Он шагнул вперед, но резко замер, видя, как отпрянула Агата. Вздрогнули и стражи, крепче перехватывая её руки, хотя опасности они не представляли.

— Можешь не верить — это не важно. Главное, что их здесь нет, dess. Решать твою участь буду я, и прямо сейчас.