Паутина лжи

У Саши тоже было неспокойно на душе, но совсем по другому поводу. Он боялся, что, вернувшись в Москву, в их опустевший после отъезда девчонок загородный дом, Юля, лишенная своих привычных забот о дочках, снова затоскует. Однако и с этим все вышло как нельзя лучше. Оказалось, что Юля уже сама давно задалась вопросом, что будет делать дома, и придумала себе массу интересных занятий. Так, она записалась на курсы ландшафтного дизайна и теперь с интересом посещала лекции и семинары и тут же принялась применять на практике полученные знания, стремясь успеть облагородить сад до того, как настанут холода и выпадет снег. Но благоустройство сада стало не единственным ее увлечением. Помимо курсов, Юля еще заинтересовалась верховой ездой, начала посещать конно-спортивную школу и познакомилась там с Людмилой, которая быстро стала ее подругой. Людмила была по профессии педагогом, но работала не с обычными, а с так называемыми «особыми» детьми, занимаясь с ними иппотерапией – лечением с помощью верховой езды и вообще контактов с лошадьми. Раньше Юля никогда не занималась благотворительностью, просто было не до того, но теперь, когда появилось свободное время, она с увлечением взялась за это новое для нее дело и принялась помогать особым детям. И не только финансово, в том числе и как волонтер. Слушая ее рассказы об этих детишках и о том, что удалось для них сделать, Саша невольно снова вспоминал Марию. Как-то раз она обронила такую фразу: «Если тебе плохо или трудно, найди того, кому хуже и труднее, чем тебе, и помоги ему». Похоже, его жена сама, интуитивно, тоже пришла к этой житейской мудрости.

Что касается Саши, то его жизнь вроде бы вернулась в привычную колею, но лишь в отношении работы. С тех пор как он расстался с Марией, Саша больше не искал развлечений на стороне. Просто не хотелось этого – и все. Когда-то он точно так же бросил курить. В юности баловался, как и все, тогда это было модно, тем более что сигареты у него, разумеется, были не отечественные или какие-нибудь там болгарские, а привезенные из поездок в Западную Европу. В то время, когда «Мальборо» и «Кэмел» считались высочайшим шиком, редкая девушка могла устоять перед парнем, который угощал ее сигареткой «Золотое руно» с ментолом или длинной и тонкой коричневой «Море». Но, став постарше и поумнее, Саша понял, что ничего хорошего в курении нет. И в один прекрасный день завязал с этой дурной привычкой. Просто выбросил едва начатую пачку – и все. С тех пор, что бы ни случалось в жизни, курить ему больше не хотелось. Как отрезало.

Нечто подобное случилось и теперь. Сашу больше не тянуло «налево». Закончив дневные дела, он всегда отправлялся домой, и максимум, что позволял себе – посидеть иногда один или с приятелем в каком-нибудь приличном заведении, поужинать и выпить бокал-другой пива или коньяка, но уже без всяких случайных знакомств с претензией на романтичность.

Однажды вечером он сидел так в уютном пабе на Кутузовском, пил отличное австрийское пиво и гадал, отчего ему кажется столь знакомой женщина за столиком в углу. Это была дама средних лет, примерно под полтинник, неброско одетая и вообще выглядящая довольно невыразительной – ни интересной внешности, ни умения и, главное, ни желания себя подать. Такой тип обычно называют «серая мышь». Саша, привыкший вращаться в кругу совсем других женщин, недоумевал, откуда он может знать эту особу. А меж тем он точно с ней знаком, даже имя ее ему было известно, вот только он его запамятовал. Тоже что-то такое невыразительное и старомодное, имя, от которого веет нафталином. То ли Зоя, то ли Зинаида, то ли Алевтина… Нет, не так, не так и не так.

Сама женщина не замечала его, она была слишком занята разговором с мужчиной, который сидел к Саше спиной, так что тот мог видеть в полумраке паба только его затылок. Но вот мужчина, очевидно, закончив беседу, положил на стол купюру, поднялся, кивнул на прощание своей собеседнице и направился к выходу. Когда он проходил мимо Саши, тот успел его рассмотреть и, в отличие от женщины, сразу узнал. Это был Игорь Алаев – тот самый будущий счастливый отец, который однажды, будучи здорово подшофе, разговорился с ним в Швейцарии. Не имея никакого желания продолжать знакомство, Саша не стал окликать его. Но, когда Игорь исчез из зала, тотчас сообразил, кто была его спутница – врач из швейцарской клиники! Именно она наблюдала Юлю в Москве, вела ее с первых дней беременности, и она же спасла Юльку от смерти в Беллинцоне, когда обнаружилось, что ребенок внутри ее умер, за что Кравчуки были ей очень благодарны. Точно, это она! И зовут ее Раисой, Раиса Николаевна. Надо, пожалуй, подойти к ней и поздороваться.

– Добрый вечер, Раиса Николаевна.

Женщина подняла на него глаза, и в первую минуту на ее лице мелькнуло выражение, похожее на испуг.

– Ой, господи!.. Как вы меня напугали! Так внезапно подкрались…

– Извините, не хотел, – несколько растерялся Саша.

– Ничего, не обращайте внимания, я всегда пугаюсь, когда происходит что-то неожиданное, – она, похоже, полностью справилась со своим волнением.