Паутина лжи

– Ты лучше меня знаешь, что это не наш ребенок, – вздохнул Стефан. – И вероятнее всего, когда закончится следствие, мне придется вернуть его настоящим родителям. Так что единственное, чем я мог тебе помочь, я уже сделал – предупредил тебя.

– Но что же мне делать, Стефан, что же мне делать? – она разрыдалась.

– Могу предложить тебе только один вариант. Мы сегодня же подаем на развод. Если у супругов нет имущественных претензий друг к другу, процедуру можно уладить довольно быстро. Ребенок, естественно, останется со мной. А ты вместе со своей расчудесной мамой вернешься в Россию и постараешься там спрятаться так, чтобы тебя не нашли.

– Я должна подумать…

– Я не дам тебе подумать ни минуты. Или мы сейчас же едем оформлять развод – или ты отправляешься в тюрьму.

– А ты? Ты будешь тут жить со своей девкой? С этой своей Микаэлой? – выкрикнула она в сердцах.

Стефан хотел вспылить, но сдержался и взял себя в руки.

– Ну уж это тебя никак не должно волновать, – спокойно проговорил он. И добавил: – Несколько дней назад я дал тебе деньги на хозяйство. Можешь оставить их себе.

– Я их истратила, – попыталась было вякнуть Лиза, но он не повелся на эту удочку.

– Это твои проблемы, – сказал Стефан, поднимаясь. – Все, собирайся, нам пора ехать.

– Подожди минуту… Я могу хотя бы взять с собой в Россию свои вещи? Одежду…

– Конечно. Я все пришлю тебе контейнером.

– И мою мебель?

– И твою мебель, – подтвердил Стефан.

Вот уж о чем он точно не будет горевать, так это о ее мебели…

* * *

С маленьким Стефаном им несказанно повезло. Выяснилось, что малыш, которого купила Лиза, родился от русской девушки, уроженки Тамбова, которая приехала в Москву попытать счастья. Счастья она попытала, и через девять месяцев эта попытка превратилась в большой живот. Но к тому времени девица уже заключила договор с Раисой, чем неплохо обеспечила себе ближайшее будущее. Она слетала в Швейцарию, где родила в прекрасной клинике, оставила там ребенка, который якобы умер, и уже на обратном пути, прямо в аэропорту встретила свою судьбу в лице богатого человека, за которого через некоторое время вышла замуж. Так что теперь ей ни в коем случае не хотелось нарушать свой и его покой тем фактом, что где-то у нее есть внебрачный, нагулянный ребенок, и она чуть ли не на коленях умоляла полицейских сохранить все в тайне от ее мужа.

Не колеблясь ни секунды, Стефан оставил маленького Стефана себе. И Микаэла полностью поддержала его в этом решении. К тому моменту любимая вместе с Джулией и ее веселым щенком уже давно жила у Стефана. И их заново обставленный, с теплом и заботой, дом больше не напоминал то царство безвкусия и помпезности, которое когда-то устроила тут Лиза.

Единственным, что омрачало безоблачность их семейного небосклона, был тот факт, что старшую дочку Микаэлы найти так и не удалось – база данных тех лет погибла безвозвратно. Но мудрая Микаэла решила, что это даже к лучшему. Ведь девочке уже минуло девять лет, и все эти годы она, вероятнее всего, прожила в любящей и заботливой семье. И появление в ее судьбе посторонней женщины, которая приходится ей биологической матерью, вряд ли бы обрадовало ребенка, наоборот, лишь внесло бы в ее душу смятение и добавило ненужных проблем. Так что пусть уж все остается как есть.

* * *

А в Москву тем временем пришла весна. После затяжных и так надоевших холодов, метелей и сугробов вдруг засияло солнце, зазвенела капель, зачирикали воробьи и синицы, приветствуя приближение долгожданного тепла. И по всему городу, то здесь, то там, зазвонили колокола церквей – настала пасхальная неделя, единственная неделя в году, когда любой желающий может забраться на колокольню любого храма и попробовать себя в роли звонаря.

В доме Кравчуков тоже был слышен колокольный звон, он доносился из церкви, которую совсем недавно отреставрировали в соседней деревне. Стоя у окна, Юля прислушивалась к далекому мелодичному перезвону, смотрела на сад и тихо улыбалась своим мыслям.

А потом мелодию колоколов вдруг прервал новый звук – звонкий, басовитый, требовательный крик младенца. Юля тут же отскочила от окна, рванулась к кроватке – и чуть не столкнулась с мужем, который прилег было поспать, но тут же подорвался, услышав голос сына. Малыш прибыл в дом только сегодня утром, несколько часов назад, и родители все еще никак не могли опомниться от внезапно обрушившегося на них счастья.

Пока Юля снимала памперс с малыша, Саша суетился рядом с пеленальным столиком, пытаясь сунуть жене в руки то тальк, то детский крем, то чистую пеленку.

– Да погоди ты, ты только мешаешь, – весело отмахивалась от него Юля. – Я сама отлично справлюсь, я еще помню, как это все делается… Ты лучше скажи – ты уже решил, как мы его назовем?

– А что ж тут думать? – пожал плечами Саша. – Конечно, Георгием. В честь крестного.