Паутина прошлого

– Для чего неподходящий?

– А ни для чего. Насильники обычно используют другой препарат, для усиления либидо он тоже не особо годится. Хотя если там были подростки, то чего им усиливать, у них и так гормоны зашкаливают. Скорее всего, что смогли достать, то в рот и положили. Могли и вообще не знать, что употребляют. Школу закончили, а как груднички – тянут всякую гадость без разбора.

Фишман продолжал по-стариковски бурчать на молодежь, отдавая должное хозяйским припасам, а Брагин вновь погрузился в размышления.

Получается, Олег говорил правду про звонок Гоши? Может, и все остальное тоже правда? Хотя что – «все остальное»? Зачем Маврин принес наркотик? Собирался принять сам? Накачать остальных? Факты, нужны факты. Подобные рассуждения со всякими «может быть» допустимы для таких вот посиделок с пивом и форелью, но никак не для следствия.

– Все? – спросил Брагин.

Как оказалось, не все. Самое пикантное судмедэксперт припас напоследок. Оказывается, где-то за час до смерти у Чистяковой был секс с двумя партнерами. Вернее, Фишман полагал, что с двумя, хотя в отчете этот момент отражать не стал.

– Одновременно? – вырвалось у Брагина.

– Экий ты затейник, Викентий, – хохотнул Фишман. – Жениться тебе надо. Бери с меня пример, я человек порядочный, семейный, мне такое в голову не придет.

– Так что с сексом?

– С сексом лучше, чем без него, – назидательно ухмыльнулся судмедэксперт. – Только вот то, что я тебе сейчас поведаю, – это всё домыслы и фантазии, которые к отчету не пришьешь. Может, конечно, я не прав, может, я тут умничаю на ровном месте…

– Давай без предисловий, – проворчал Брагин. – Когда ты в последний раз неправ был?

– Тогда слушай. – Фишман вылил остававшееся на дне виски себе в стакан. – Эх, что ж такое, опять закончилось…

Брагин терпеливо ждал, когда друг соорудит себе бутерброд из остатков ветчины и прожует первый кусок.

То, что их было двое, – догадка, выверт интуиции, замешанный на длительном опыте, только интуицию к отчету не пришьешь, поэтому Фишман говорил осторожно, не давил авторитетом, оставляя другу время осмыслить сказанное.

С первым парнем у Лены все прошло замечательно, по обоюдному согласию, а вот со вторым не получилось – она сопротивлялась, свидетельством чему гематомы и ссадины. Опознать Номер Один будет нетрудно, генетического материала в избытке, а вот с Номером Два будут проблемы – у него ничего не вышло.

– С чего тогда ты вообще решил, что их было двое? – засомневался Брагин. – Может, она сопротивлялась сначала, а потом решила уступить?

– Не получается, – помотал головой Фишман. – После яростного сопротивления бережный и спокойный секс? Так не бывает. И порядок именно такой: сначала секс, потом сопротивление, только не спрашивай, почему я так думаю, на долгую лекцию я сейчас не способен. Ну что, есть кандидаты на роль героев-любовников?

– В ассортименте, – буркнул Брагин, не уточняя.

Завершив визит солидной кружкой кофе, Фишман охлопал живот и тяжело поднялся. Уже в коридоре, надев ботинки, он вдруг странно взглянул на товарища и неожиданно спросил:

– Как тебе с Юберевой работается?

– Вроде нормально, если не считать того, что утром она опаздывает, а вечером отпрашивается.

– Ну, смотри сам, – туманно ответил судмедэксперт.

– Если знаешь чего – скажи.

– Ну… – Фишман непривычно замялся. – Слышал кое-что. Помнишь такого Василевского? Которого еще из-за фальсификации улик уволили. Так намедни слышал, будто это Юберева отличилась, а когда запахло жареным, тут же сдала Василевского, все свалив на него, а потом быстро ушла в декрет. Так что ты с ней ухо востро держи.

Неприятная информация. Но чего мы будем стоить, если станем верить любому навету на тех, с кем работаем рука об руку?

Подполковник со вздохом оглядел разоренную кухню, костлявый остов форели, вспомнил свои первоначальные сомнения насчет величины рыбины и занялся уборкой. Под мытье посуды ему всегда думалось отлично. Руки заняты – мысли свободны. Вот и сейчас, проводя губкой по поверхности тарелки, он восстанавливал в памяти ключевые моменты разговора. Картина вырисовывалась неприглядная.

Получалось, когда Лапушкина уединилась с Зайцевым, Чистякова тем же самым занималась с Мавриным – больше не с кем. Только вот Маврин вряд ли добровольно захочет сдать ДНК. Да и не докажет это ничего. Скажет, да, секс был, но потом ее никто и пальцем не тронул. Почему сразу не рассказал? Потому что не хотел компрометировать погибшую девушку и бла-бла-бла. И от наркотиков отопрется – адвокат расстарается. Но тогда роль насильника достается Серебрякову, больше некому. И почему Маврин с Зайцевым умалчивают о драке? Причем оба. У Зайцева разбит правый угол рта, значит, удар нанесен слева, а Маврин как раз левша – единственный в компании. И на левой руке у него характерные ссадины. Что такого стоит за этой дракой, почему они ее отрицают?

Грязная посуда закончилась, осталось вытереть стол. Брагин намочил тряпку и провел по столешнице. Смахнул крошки в ладонь. В замешательстве посмотрел на духовку: надо бы тоже вымыть, но…