Паутина Циолковского, или Первая одиссея «Мира»

Косовский знал, что там, в океане, царит почти полная тьма — М1 видел только благодаря своим инфракрасным «глазам», дополненным бикронными микролокаторами. Подобный прибор был и у Снегирева, с той лишь разницей, что роботы воспринимали изображение сразу своей главной платой — «мозгом», а человек видел картинку на стекле скафандра.

— Отправляйся к нему на торпеде. М2 — на страховку! — приказал Снегирев.

То, что роботы видели космонавта, было хорошим предзнаменованием. Скафандр потерпевшего крушение был еще теплым и человек вполне мог оставаться еще живым. «Хоть бы этот парень был жив! Хоть бы один! Тогда и мы прилетели бы сюда не зря! Господи, помоги ему — не дай ему умереть!» мысленно произнес свою молитву Косовский, который обычно, как и большинство людей, был не слишком религиозным, но сразу же вспоминал о Боге, когда приходилось слишком трудно.

— Есть контакт! — доложил М1. — Ждите меня у расщелины. Закрепляю тело космонавта. Скоро начнем подниматься.

— Осторожно, М1, осторожно! Максимально осторожно! — потребовал взволнованный Снегирев.

— Я понял. Поднимаемся, — бесстрастно откликнулся М1.

Косовскому казалось, что время идет неимоверно медленно и спасатели так никогда и не поднимутся из метановой пучины на поверхность, но, наконец, среди волн показался скафандр Снегирева. Увидев Косовского, Снегирев помахал ему рукой. Вслед за Снегиревым показались М1 и М2, бережно несущие найденного на дне космонавта. Свободной рукой М2 волочил за собой торпеду. Косовский не стал тратить времени на пустые разговоры и, едва спасатели выбрались из океана, сразу же просканировал тело космонавта.

— Ну как? — с надеждой спросил Снегирев.

М1 и М2 стояли рядом и тоже следили за Косовским. «Будто и они переживают», — подумал старший вахтенный офицер, но, спохватившись, понял, что роботы просто ожидают дальнейших указаний.

— Он жив. Переломы ребер, перелом свода черепа. Разрывы внутренних органов, но он все же жив, — сообщил Косовский и приказал роботам:

— Подготовить капсулу к отлету!

Вся команда «Мира» выстроилась полукругом в центральном узле корабля. Все триста сорок семь человек. Отдельно стояли офицеры под командой Косовского и специалисты во главе с Мюрреем. Посреди огромного зала были установлены два гроба из алюминия, покрытые красно-зелеными знаменами Цивилизации. Чуть позади гробов располагалось небольшое возвышение, используемое во время общих собраний экипажа в качестве трибуны. Центральный узел располагался непосредственно под Главным Пультом Управления и был самой защищенной частью «Мира». В случае повреждения периферических частей корабля центральный узел был способен к полностью автономному функционированию и передвижению, в том числе и с преодолением сверхсветового барьера.

Прежде, чес взойти на трибуну, Шестун обвел взглядом экипаж. Лица всех без исключения космонавтов были устремлены в его сторону и на этих лицах помимо искренней и глубокой скорби был четко различим немой вопрос: «Что будет дальше?!»

Командир решил быть искренним до конца:

— Братья и сестры! Товарищи! Мы — разведчики и нам не привыкать ко всякого рода испытаниям и тяготам. Каждый из вас, отправляясь в эту экспедицию, знал, на что идет и чем рискует. Цивилизация, благодаря труду многих поколений, добилась невиданных успехов в освоении ближнего и дальнего Космоса. Мы научились преодолевать пространство и время. Но любой разведчик должен помнить о том, что Космос — большое творение и он никогда не откроет людям все свои тайны. Думать иначе — значит жить в плену иллюзий. Разведчики всегда первыми сталкиваются с чем-то новым и неизведанным. После прохождения через Паутину Циолковского мы потеряли связь с внешним миром и остальными кораблями флотилии. Мы не знаем, почему это произошло, горькая правда состоит в том, что мы, видимо, оказались в нашей Вселенной в ее глубоком прошлом, задолго до рождения Солнечной системы — колыбели Цивилизации. Я не знаю, удастся ли нам когда-нибудь вернуться. Еще ни один корабль-разведчик не сталкивался с подобным явлением. Мы даже не знаем, возможно ли подобное возвращение в принципе. Не исключено, что мы бесследно и навсегда исчезли для Цивилизации. Но мы — разведчики! И мы будем выполнять свой долг до конца! Мы попытаемся вернуться. Если это невозможно, ресурсы «Мира» позволят нам организовать колонию на одной из планет земной группы. Сегодня мы прощаемся с нашими товарищами: офицером Абу Сином и рядовым Иваном Лизнюком. Они погибли при заправке емкости метаном на Минске. Трагическое редкое сочетание погодных условий привело к гибели людей. Они погибли, как герои! Пусть их души обретут покой.

Закончив говорить, Шестун вновь обвел взглядом команду. У многих, особенно у женщин, на глазах появились непрошеные слезы. После командира на трибуну взошел духовный наставник корабля Алексий и, прочтя молитву, произнес фразу, которая была так хорошо знакома старым разведчикам:

— Идите с миром. Помяни, Господи, их грешные души.