Пауза

– Когда он умер? – это вообще голос или шорох листьев?

– Часа три назад. Он не мучился. Ему дали успокоительное, и он просто не проснулся.

Я должна была хотя бы попрощаться. Я же обещала ему, что все будет хорошо.

– Кто-то должен сказать Леонарду.

– Я надеялся, что это сделаешь ты, – признался Салли со вздохом, – все-таки, ты знаешь его лучше.

– Только не сегодня. Где тело?

– В подвале, на леднике.

– Не сжигайте его завтра, хорошо? Могут возникнуть какие-то юридические вопросы. Он был очень знатным дворянином в Дайсе.

Салли кивнул, закинул мою здоровую руку себе на плечо, и, поддерживая за талию, побрел со мной к воротам храмового парка. Я просто пыталась не думать о лежащем на льду черноглазом парне. Самом адекватном изо всех моих спутников в этой мертвячьей поездке. Что ж, теперь у действительно меня появилась весьма серьезная мотивация найти виновного. По крайней мере – приложить к этому все усилия.

– Мне почему-то кажется, что ты не выглядишь шокированной, – заметил мистрэ Клифф, искоса на меня поглядывая, и не понимая, каких усилий стоит мне сейчас не разреветься.

– Я не в шоке. Просто очень устала, расстроена и до смерти хочу спать.

– Это был самый сумасшедший день в моей жизни, – продолжал размышлять не менее измученный мистик, – даже при всем том, что в последнее время происходит в городе. Как ты-то справляешься?

– Добро пожаловать в мой мир.

– Часто такое у тебя?

– Бывает. Под дворец со мной полезешь?

Он тихо рассмеялся. Слезы полились из его глаз, а он все не мог остановиться.

– Прости, – простонал он, подавляя истерику, – не спрашивай сегодня. Это все для меня – слишком. Там, и правда, был демон, кстати?

– Был.

– Как ты избавилась от него?

– Договорилась. Справиться с такой тварью я бы вряд ли смогла.

– О как. И что ты ему пообещала?

– Ничего. Мы сыграли в кости.

– Кости?

– Именно.

– И он… э-э-э…

– Ушел. В итоге. Знаешь, все демоны со своей придурью, – отмахнулась я, – а в этом городе – и подавно.

– Демоны с придурью? В этом городе? Что ты имеешь в виду?

– Они еще страннее, чем все, кого я видела до того.

– Понятно. Нет, вру, ничего не понятно. Ладно. Завтра зайду тебя проведать. Надеюсь, тебе будет лучше, – он помолчал немного, – надеюсь, и мне станет лучше.

Мы попрощались, и я поплелась к себе, опираясь о стены. Скоро начнет светать, а край свинцового неба зальет жидким золотом. Миру глубоко плевать на чьи-то смерти и чьи-то переживания. Самое неприятное открытие, которое ты делаешь в своей жизни.

Шататься мимо охранника не хотелось принципиально, так что я с трудом перевалилась через невысокую ограду и пошла в обход – к задней двери, ведущей из сада. Меня остановили негромкие хлопки в ладоши. Я не успела обернуться на звук: что-то впечатало меня в ствол дерева, я едва успела отвернуть лицо – нос не сломала, только щеку и бровь расцарапала. Да когда уже кончится он, этот мертвячий день?!

– Ты кого-то расспрашивала обо мне, так? Сегодня? – голос был возле самого уха.

– Привет, Сам, – прохрипела я, пытаясь восстановить дыхание.

– А я уже решил, что мы стали добрыми друзьями! А что делаешь ты?

– Что я делаю?

Меня развернуло, и я оказалась лицом к лицу с тварью. Череп медленно оброс мышцами, волокно за волокном, разжился сосудами, затянулся бледной кожей тут же покрывшейся черно-белой краской.

– Ты расспрашивала обо мне одну из моих маленьких птичек. Обо мне и моих делах. Это – не хорошо…

– Я – любознательная.

Он встряхнул меня за ворот, как нашкодившего щенка.

– Знаешь, что произошло с любопытной кошкой?

– В чьем теле твой Хозяин? – прямо спросила я.

– А ты угадай, – тонкие губы растянулись в лягушачьей ухмылке, – дам целых три попытки.

– И если я угадаю…

– Я честно скажу тебе об этом.

– А если нет…

– Сделаю тебе больно. Не убью, не переживай, и не покалечу. Просто глоток страха и боли. Согласна?

Где-то это сегодня уже было.

– Бездна с тобой!

Он осклабился еще шире и крепко обхватил меня костлявыми руками.

– Первая попытка, – прошипела тварь, проводя толстым липким языком по моей шее, слизывая стекающую из ссадины на щеке кровь. Меня чуть не вывернуло наизнанку от отвращения.

– Герцог?

– Тепло,– зубы чуть прикусили кожу на изгибе между шеей и плечом.

– Вильдерфор? Глава стражи?

– Холоднее.

Я дернулась, попытавшись оттолкнуть его – бесполезно, будто дварфийские тиски.

– Прекрати! Ты мешаешь мне думать!

– А та-а-ак?

Это был даже не поцелуй. Это было похоже, будто в горло заползла отвратительно скользкая здоровенная змея, от которой несло тленом. Сам отступил на шаг, расхохотавшись, резко, будто ворона закаркала, а я упала на четвереньки, и меня таки вывернуло наизнанку. Он крутил тросточку и насвистывал, терпеливо ожидая, когда я снова смогу говорить.

– Нахрена, – поинтересовалась я, едва отдышавшись и вытерев платком губы, – ты это делаешь?

– Скажу, когда доиграем. Итак! Третья попытка!

Полагаю, никто не смог бы соображать в такой обстановке. Я не исключение.

– Казначей? – вяло попыталась я. – Перш?

– Не-е-ет…

Он снова вздернул меня на ноги, и теперь вместо лица снова был голый череп с тьмой внутри. Только зубы стали треугольные и даже на вид бритвенно острые.