Павшее Королевство

Кровь устремляется вниз по моему лицу из носа, глаз, ушей, но мне все равно. Моё зрение размывается, и звезды мерцают перед глазами, но я игнорирую это.

Не останавливайся. Тебе нельзя останавливаться.

Подаюсь вперёд, чтобы снова ударить по зеркалу своей силой. Это ничего не меняет. Мысли пролетают у меня в голове. Я слишком отчаялась, чтобы мыслить ясно.

— Ты все ещё можешь передумать.

Замираю от звука голоса Лоннраха. В животе завязывается узел ужаса. Кровь ревет в ушах, и я зажмуриваю глаза.

— Ты не настоящий. Ты воспоминание. Эйтинне только что убила тебя, и ты мёртв.

— Повернись, Айлиэн Кэмерон.

Не поворачиваюсь. Не могу. Я не могу смотреть на него, не в этой комнате.

— Повернись, — его голос резкий, командующий.

Не показывай своего страха.

Поднимаю подбородок и поворачиваюсь. Лицо Лоннраха пристально смотрит на меня, но вместо штормовых серых радужек, его глаза блестят двумя бассейнами жидкого сапфира. Глаза Морриган.

— Мне бы хотелось побыть с тобой наедине, — говорит она, уставившись на руки Лоннраха. — Я увидела эту комнату в его воспоминаниях, что он делал с тобой здесь. Лоннрах был таким умным мальчиком, но слишком высокомерным. Слишком требовательным, — её губы изгибаются в отвращение. — Он даже не пел.

— Поэтому ты позволила нам убить его.

Она моргает.

— Конечно же. Я отдала его тебе в качестве подарка. Разве тебе не понравилось?

Я сжимаю челюсть.

— Мой ответ все ещё — нет.

— Правда? — её глаза становятся холодными. Не дожидаясь моего ответа, она говорит: — Ну, это в любом случае довольно полезно. Это место, это тело. Раз уж твои силы укрывают твои мысли от меня, его возможности помогут мне, рассказав все, что мне нужно знать.

"Мне просто нужно воспользоваться твоей кровью, чтобы увидеть".

Дергаюсь назад. Знаю, что она намеревается сделать с ним. С его телом.

— Нет.

Снова призываю силу. Она вращается внутри моей оболочки. Жаром проносится по моим костям, венам…

Жарко. Слишком жарко. Зрение расплывается. Кровь прорывается через рот и разбрызгивается на покрытый лозой пол.

Я слишком слаба, чтобы удерживать себя, поэтому падаю.

Вставай. Вставай!

Глухой стук ботинок по плющу привлекает мое внимание. Морриган склоняется надо мной, выражение ее лица спокойное. То, как я представляю, выглядит Смерть, прежде чем забрать вашу душу.

— Сила моей сестры разрывает тебя на части. Найди Книгу, отдай ее мне, и я воспользуюсь ею, чтобы спасти тебя.

— Я уже ответила тебе, — мой голос слаб.

Морриган встаёт на колени рядом со мной.

— Ты глупая девчонка, Айлиэн Кэмерон. Когда я заберу у тебя Книгу, я пленю тебя. Прямо, как мою пташку.

Она обнажает свои клыки и сжимает руку.

Отбивайся.

Мой разум кричит на меня, но моё тело не может двигаться. Оно больше не может бороться.

Закрываю глаза, когда она кусает.

Это не то же самое, что с Лоннрахом. Морриган не скользит легко в моё сознание. Она врывается в мой разум, словно приливная волна обрушивается на скалу: быстро, мощно и разрушительно.

Она прорывается через воспоминания Киарана и меня. Просматривает нашу охоту, смотрит, как мы бежим по тёмным улицам под звёздами. Она наблюдает за нашим поединком, как будто мы танцуем. Смотрит, как он спасает меня, как он шепчет у моих губ, не прекращающее "я — твой".

Она поднимает глубинные, темные секреты моего сердца. Моё желание жить вечно, если бы я могла… С ним. О том, как мы дорожим нашими минутами, часами, потому что это все время, что у нас есть.

Потому что он — это все, что важно.

Потому что он — все.

Затем Морриган убирает зубы с моего запястья. Когда она смотрит на меня, её улыбка удовлетворенная. Победная улыбка. Когда она начинает говорить, я начинаю дрожать от страха.

— Вот так, Айлиэн Кэмерон, я получу своё «да», — её смех прокатывается через меня, как холодная тень. — Ты ни разу не говорила ему, да? Ни разу не сказала этих слов.

Слова. Три простых слова, что изменили бы все.

Я люблю тебя.

Я не могу произнести их, когда знаю, что у него и у меня не может быть будущего вместе. Потому что, даже если умудрюсь пережить все это, он будет наблюдать, как я взрослею, старюсь, наблюдать, как я умираю. Вот наша судьба.

Предпочту, чтобы Киаран думал обо мне лишь один день из сотни (двух сотен, трех, четырех, пяти…) с этого момента, таким же тоскующим способом, как он думает о Катрионе, его Охотнице, и я буду вспоминаться, как "грустная улыбка"; "Поцелуй любовницы"; "А что если"; "А могло бы быть…"

Это сделает воспоминание обо мне менее болезненным, чтобы вынести, чем если бы он услышал эти три слова на губах умирающей девушки.

"Ты была его бабочкой."

Как будто читая мои мысли, выражение лица Морриган становится суровей.

— Так много эмоций. Если бы у тебя и у него не было бы совсем никаких чувств, это бы не было так просто.

Она практически выглядит сама собой, почти могу видеть ее очертания сквозь лицо Лоннраха, красивые черты, которые выглядят такими похожими на черты молодой Кайлих.

— Знаешь, он отдал бы все, — она постукивает по своему виску. — Я видела это в его голове. Он отдал бы свою бессмертность, чтобы стать просто очередным жалким человеком. Ради тебя.