Пчела в цвете граната

– Вы чё так разорались, на всю деревню слышно? – спросила Заря и присела, чтобы увидеть глаза Яшки.

Он отводил взгляд, пытаясь удержать последний огонь, последнюю искру надежды в душе. И вся его житейская судьба развернулась пред ним белым знаменем проигравшего. Нищий мальчишка – пастух чужих коров здесь, в маленькой башкирской деревне. Молодой, сильный джигит, первый из всех окрестных деревень наездник и шутник. Яркая, как полуденное солнце, его любовь к Заре не отпускала: он мечтал о ней с детства, совершал ради неё подвиги. Он выкрал бы её из ста дворцов с железными засовами и под свист пуль привёз бы в свой нищий дом и подарил бы ей весь мир, усеянный полевыми цветами и его любовью. Всё это было бы, если бы не тот злополучный день. Будь проклят тот день, когда Заря стала чужой! Эх! Всё прошло как сон.

– Ты меня слышишь?

– Да, – отмахнулся Яшка, – корова потерялась. Я ж из-за вас остаться попросился у председателя, Пашку взамен себя оставил, а он полстада упустил. Все вроде вернулись, только вот две заплутали, наша и бабки Наташи. Наша-то ничё, привычно, я знаю её места, мобудь на кладбище, а вот бабкина пуглива. Бестолочь, каких свет не видывал. Может поперёк трассы встать – и никаким трактором не сдвинешь. Боюсь, как бы не пошибли случаем. А вы чё сюда припёрлись?

– Хотели на танцы тебя позвать.

– Какие танцы? За корову заставят сухари сушить.

– Какие сухари? – не поняла Ася.

– Пошли отсюда, – потянула Заря Асю за руку и обернулась к Яшке: – Найдёшь – приходи на танцы.

– Я думал, вы поможете, – улыбнулся Яшка Заре, – по старой дружбе прогуляемся. Помнишь, как в детстве?

– Мы от детства уж на тыщу километров отскакали. – И тут заметила, как через забор соседней улицы перемахнул Пашка, рванул к дому Яшки, бешено кулаками застучал в ворота.

– Привет, Паш, – окликнула его Заря.

– Ага, – кивнул Пашка и стал уже пинать ворота. – Мань апа, Яшка йортыга?

– Он шутит? – улыбнулся на Пашку Яша. – Прикалывается?

– Мань апа! Горе. Большое горе, – гарцевал на месте Пашка.

Манька открыла калитку, испуганно уставилась на гостя:

– Ты чего здесь звереешь?

– Там это! Там!..

– Да говори скорее! – теряя терпение, взвыла Манька.

– Там корова бабы Наташи обосралась.

– Скотина! Издеваешься? – Манька уже приготовилась закрыть калитку, но Пашка подставил ногу. – Там Яшку требуют на растерзание. Олкин грозился ему голову оторвать.

– За что? – искренне всплеснула руками Манька и непонимающе уставилась на Яшку, который в шутку притаился за спинами девчат. – С каких пор пастухи отвечают за коровье дерьмо?

– Ну дак Яшкино же воспитание, – почесал голову Пашка. – Пусть отвечает.

– Ага, в сортир не научил ходить! Он пастух, а ты дурак, – коротко бросила Манька, зыркнула на Яшку и захлопнула калитку.

Всем скопом подошли к высокому белому дому из силикатного кирпича. Резные наличники украшали окна, полыхавшие жёлтыми шёлковыми занавесками. Перед домом стояла «Волга» без лобового стекла, внутри копошилась женщина и руками выгребала из салона навоз. Рядом курили два человека, жмурились от дыма, не зная, что делать с коровой, которая подрагивала чуть в стороне от машины.

Заметив ребят, женщина вылезла из машины, растопырила в стороны мараные руки:

– Эт, давайте проходите. Вас-то я и ждала. Пока не уберёте в салоне, клуб не открою.

– Здрасте… Зулейха апа.

– Ессамме…

– Добрый вечер…

– Давайте, давайте. Нече ластиться, зубы заговаривать. Ваша корова так постаралась, будто всю жизнь в себе копила, – шумливо бухтела Зулейха апа.

Ася стояла у машины и улыбалась. Забавляла вся эта ситуация. Пока шли, Пашка в подробностях рассказал весь случай. Как и ожидалось, корова пошла через дорогу на гороховое поле, выперла на трассу, потока машин испугалась и остановилась. Тут её глава района и поймал. На скорости гнал, гудел-гудел, притормозить не успел, так на скорости и подрубил её под колени, на капот посадил. Корова не спорила и не сопротивлялась, роскошным задом выдавила стекло, въехала в салон и со страху сначала покакала, а потом и пописала. Весь в говне и мокрый, глава района так и прикатил к дому председателя с коровой на капоте, как со свадебной куклой. Втроём – глава района, председатель сельсовета и его жена Зулейха – с трудом вытолкнули корову из салона.

– А ты чё лыбишься? – набросилась Зулейха апа на Асю. – Чтоб через час в машине пахло ананасами.

«Почему именно ананасами? – удивилась Ася. – И вообще, я здесь ни при чём. Корова не моя, зихер не мой. И вообще, что такое ананасы и как они пахнут?»

– Я тебе башку откручу, – вдруг гаркнул глава на Яшку, подставил два пальца к горлу. – Ты мне вот где.

– Извините, – прохрипел Яшка.

– Что? Извините? – от возмущения голос у главы стал сиплым. – Да ты знаешь, сколько стоит лобовуха? Тебе за всю жизнь столько не заработать.

Заря выгребала, Ася мыла, Яшка таскал воду, Пашка пропал.

От машины погнали корову к дому бабки Наташи.

– Яш, – уговаривала Заря парня, – давай ты сам корову загонишь.

– А чё так, – зажав нос пальцем, сморкнулся Яшка.

– Да так, – неопределённо отмахивалась Заря.