Печально известный наследник (ЛП)

Ее взгляд упал на ящик его стола. Открыв его, она увидела аккуратно помеченные папки, выстроившиеся рядами. С улыбкой по поводу организованности Тревора во всем, она начала листать рассортированные и сгруппированные бумаги. Дебиторская задолженность, кредиторская, добыча этого, добыча того — на то, чтобы разобраться во всей информации, приведенной здесь, ушли бы часы. Часов у нее не было, поскольку к тому времени ее наверняка хватились бы дома. Именно тогда она заметила посылку с надписью "Личное".

Она положила пакет на стол и снова посмотрела на портрет Тревора, прежде чем разорвать его. “Еще раз приношу свои извинения. Но я считаю, что убийство - это сугубо личное дело”.

Однако в посылке были какие-то записки… Были ли это любовные записки? Возможно, Тревор не был таким невинным, каким она когда-то его считала. “Вы были способны написать любовную записку?” - спросила она у портрета.

Она открыла верхнее послание в стопке и начала читать.

Дорогая Кэтрин,

“Кэтрин?” Пробормотала Розалин. У него был довольно привычный стиль общения с дамами по имени Кэтрин. Это было настоящее имя Кэти, хотя она была категорически против, чтобы ее так называли. Ее назвали в честь их матери. Любопытство заставило ее углубиться в записку. Ее глаза пробежались по словам на бумаге.

Я был рад видеть тебя этим утром, когда ты был на прогулке. Каждое мгновение, которое я могу провести в твоем обществе, - драгоценный подарок.

“Драгоценный подарок, не так ли? Все, что ты когда-либо предлагал мне, - это две ночи в год по списку”, - проворчала Розалин, но снова вернулась к записке. На самом деле она не была расстроена таким пренебрежением, только удивлена тем, как мало знала Тревора.

Я был разочарован, что тебе пришлось так скоро вернуться, чтобы присмотреть за детьми. Я смотрел, как ты уезжаешь через вересковые пустоши, такая же прекрасная, как в тот день, когда я встретил тебя так давно. Помнишь наш первый совместный сезон в Лондоне? Я думаю об этом чаще, чем ты думаешь. Однажды, когда ты наберешься смелости уйти от этого человека, мы сможем проводить каждый день вместе. Тебя больше не будут отрывать от меня ради его потомства. И я буду вечно держать тебя в своих объятиях.

Розалин оторвала взгляд от записки, что-то в словах не соответствовало даже самым смутным сведениям о Треворе. Давным-давно он встретил Кэтрин во время сезона, и теперь у нее были муж и дети. Тревор никогда бы не увел замужнюю леди из ее семьи. Это было не в его характере. Фактически, единственным человеком, которого она знала, кто бросил бы семью дома в пользу любовника, был…Леди Ормсби.

Ее глаза расширились от осознания. Эта записка была не от Тревора к любовнице, она была от любовника к его матери! Тревор установил личность француза, который похитил его мать. Розалин ахнула, ее взгляд метнулся к нижней части записки.

Всегда Ваш,

Герольд

Херольд не походил на имя француза, ради которого, как сообщалось, она ушла из семьи. Херольд звучал сугубо по-британски, но если так, то почему история о французском любовнике?

Она расправила записку на столе и провела рукой по словам. Итан говорил о своей матери всего один раз. Боль, которую она увидела в его глазах, была очевидна в тот день в парке, когда он говорил о том, что она бросила семью. Если бы он узнал об этом, причинило бы это ему еще большую боль? Итану было достаточно больно, не так ли? Ей придется быть осторожной, сообщая ему эту новость. Тем временем она прочтет слова, написанные его матери, в поисках ключей к разгадке смерти Тревора. Это был не идеальный план, но, по ее опыту, даже у идеальных планов есть недостатки.

Розалин встала со стула и взяла в руки любовные записки. Вернув чехлы на мебель, она повернулась, чтобы в последний раз взглянуть на портрет над камином.

“Кража в WB Exports и подробности о любовнике твоей матери, который вовсе не был французом"… У тебя определенно было несколько секретов, Тревор. И, возможно, у тебя было больше. Она придвинулась ближе. “Вопрос в том, из-за какой тайны тебя убили?”

* * *

“Кто установил блестящее правило, согласно которому нельзя дарить подарки леди?” Итан проворчал, поглубже устраиваясь в своем кресле в штаб-квартире, все еще дуясь через день после проклятой вечеринки в саду.

“Джентльмены, которые не желают расставаться со своими деньгами?” Предположил Хардэуэй, делая большой глоток виски, который держал в руке.