Печать бога (СИ)

   - От тебя потребуется в первую очередь убить некроманта, истребляющего ведунов. Он лишь делает вид, будто предан Властелину, на самом же деле лелеет планы о восстании и свержении владыки. Убей некроманта, возглавь его армию нежити и сотвори свой мир! Отомсти Орденам! Затем ты завоюешь Лэсатр от края до края и поведёшь войска на штурм Семи небес!

   Раскалившийся посох заставил Виктора вскрикнуть от боли. Наваждение пропало; он стоял в круглом подземном зале у колодца, рядом сидел осклабившийся в жуткой усмешке горбун.

   - А если я откажусь?

   - Тогда гони тринадцать золотых, дорогой Виктор.

   - Чего? Каких ещё тринадцать золотых? - повысил голос бывший послушник.

   Горбун достал из-под дорожного плаща помятую расписку и сунул её под нос Виктору.

   - Тринадцать золотых руфориев за книгу, дорогой Виктор, либо услугу.

   - И какова услуга?

   - Ты соглашаешься стать предводителем нежити и нечисти, - сощурился горбун. - В противном случае я заберу твою душу, и ты будешь вечно служить мне и моему владыке. Вот, - он ткнул пальцем в то ли грязное пятно на листке, то ли вмятину, - условия указаны в расписке. Мелким почерком, правда, куда уж без него. Выбор невелик, дорогой Виктор!

   Бывший послушник ухмыльнулся. Он ощутил силу, пульсирующую в Посохе-Драконе и готовую обрушиться на горбуна.

   - Кто ты такой вообще? - спросил он.

   - Весельчак Аполли, - растянул тонкие губы в усмешке горбун. - Разве одного имени недостаточно? Каков твой ответ, Избранный?

   - Приди и возьми!

Глава 12. Тайна Великой Магистрессы

   Ди Вижен вышел к светящемуся зелёному знаку под Собором Трёх Богов. Его линии были вырезаны в каменном полу; по желобкам текла зелёная слизь - такая же, что покрывала Башни Святого и Земного Ведовства. У дальнего входа в зал командор рассмотрел обгрызенные человеческие останки; у них возился чёрный крысолюд. Услышав шаги ди Вижена, Чумной король оставил обед и повернулся к нему оскаленной пастью.

   Смерть подчинённых (кто здесь мог находиться, как не ловцы нечисти с ведуном и братом Игнатием?) привела командора в сильнейшее негодование. Какая-то дохлая крыса-переросток безнаказанно лакомится людской плотью и смеет щериться на слугу Матери Церкви, представителя Ордена Карающих! Не бывать этому!

   Крысолюд спрыгнул с окровавленного холмика, бывшего когда-то мастером Мюрелли, и начал разбег к ди Вижену, перепрыгивая зоны ловушек. О крысолюдском чутье на ловушки справедливо ходили легенды. Чёрная тварь ни разу не наступила на плиту-перевёртыш, не затронула невидимую обычному зрению нить самострельного капкана. Она будто знала, где подстерегает опасность.

   - Фариил! Пламенный Молот! - выкрикнул командор, размахнулся как следует и послал навстречу скачущему грызуну своё основное оружие.

   В воздухе оголовье молота вспыхнуло жёлтым огнём. Бешено вращающийся снаряд стал похож на пламенный диск, посланный божественной рукой в нечистого. Чумной король перепугано пискнул, тщетно попытался уклониться. Оружие смяло грудную клетку и швырнуло крысолюда назад; нежить проехалась по полу, разряжая спрятанные в стенных нишах самострелы и переворачивая плиты-ловушки, скрывавшие волчьи ямы. Чудовище врезалось в стену возле выхода и задёргалось в конвульсиях.

   Обогнув волчьи ямы, ди Вижен приблизился к корчащемуся Чумному королю, поднял оружие. От нежити разило паленой шерстью и тухлятиной.

   - Ты в курсе, вообще, кого тронул? - пищал покалеченный крысолюд. Молот переломал ему рёбра и перебил позвоночник, частично парализовав. - Вали отсюда, пока цел! Нас много, мы знаем, где ты живёшь! Мы знаем, где живёт твоя семья!

   Око Фариила метнулось в коридор, ведущий в подвал Собора.

   - А мне по боку, - равнодушно проронил командор, оставляя в зале труп грызуна с проломленным черепом. Выходя, он перекрестился: - Спите с миром, братья мои.

   В подвале никого не было. Через открытый тайный проход сверху лились богохульные песнопения, состоящие из грязнейших ругательств. Поднимаясь по ступеням хлипкой лестницы, ди Вижен знал, кого увидит в богослужебном зале; следы многочисленных крысиных зубов на останках ловцов нечисти говорили о десятках, если не сотнях крыс, накинувшихся на горстку людей.

   В богослужебном зале, как выразились бы авторы Святого Писания, царила мерзость запустения. Людей - живых, по крайней мере - заметно не было, зато пол покрывала бурлящая серая масса из тысяч крысиных тел. Крысы свисали со штор, крысы сидели на подоконниках, карнизах, столиках для подношений, статуях богов. Богатое убранство нынче обветшало; загаженная, опрокинутая церковная утварь утратила блеск, святые на иконах лишились бород и некоторых важных частей тел и теперь с немым укором взирали на творящийся беспорядок. Статуи богов также пострадали от острых крысиных резцов.

   У алтаря, заключённого в многоугольную дьявольскую фигуру, под перевёрнутым крестом правил богохульную службу крысолюд в облачении понтифика. Ему помогали четверо облезлых крысолюдов с расщеплёнными священническими посохами.