Печать дьявола (СИ)

"Вы ... развращены и очень несчастны". Хамал болезненно поморщился. К тому же, если Невер в ночь смерти Виллигута спросил себя: "Чем я лучше Нергала?", то не больше ли оснований у него, Хамала, задать себе тот же вопрос? Тем более что на некоторые из практикуемых им мерзостей у Нергала просто не хватило бы фантазии. Гиллель сжал руки в кулаки. Да, это-то и бесило. Он искренне считал Нергала выродком и ублюдком, но чем он, Хамал -- лучше этого ублюдка? Он снова болезненно поморщился. К черту! Забыть и не вспоминать!

Быть может, познание? ... Но знаний, как и денег, ищут те, у кого их нет. Глупцы? Да нет... Почему нет? Иные головы так набиты познаниями, что для собственных мыслей места уже не остаётся. Никто никогда не познал того, что спасло бы его от конца, обесценивающего всё. Образование -- да, но вечное познание, как смысл жизни? Бессмыслица. Ну, опустят в могилу гроб с эталоном мудрости. И что?

Гиллель вспомнил Риммона. А так ли действительно важно, что он ничего не знает о Голубом Цветке Новалиса? Он наделён природным, живым умом, и Новалис ему ничего не добавит. И так ли неправ Ригель, ничего не желающий слышать о Клемансо? Он кроток и мудр, и ведь далеко не всегда быстрый и обогащённый многими знаниями ум Хамала находил ответы на его вопросы. "Составлять много книг -- конца не будет, и много читать -- утомительно для тела". Проповедник-то прав...

Итак, ищущий сугубых знаний -- глупец. Значит, ищущий власти -- раб? Верно. Кем он сам был ещё в сентябре?

Ищущий славы, стало быть, ничтожен? Да, пожалуй. Сколько самодовольных и самовлюбленных паяцев карабкалось на эти олимпы, своей славой зачастую просто бесславя эпоху...

Но где-то должна же быть она, вершина? То, стремление к чему не унизит, и не будет свидетельством ограниченности Духа. Свидетельством ничтожности. Что это? Жизнь не может быть бесцельной. Интеллект восставал против собственной аннигиляции и лихорадочно искал выход. На лбу Гиллеля пульсировала тонкая голубоватая вена. Где то, что делает великим? Что это? Что даёт подлинное величие? И есть ли оно вообще?

Хамал задумался. Да, величие есть, он видел. Перед мысленным взором Гиллеля Хамала ему навстречу по тёмному коридору, неслышно ступая по гулким плитам пола, шёл Эммануэль Ригель. Ну да. Вот что есть у этого нищего испанца без роду и племени! Величие! Гиллель опустил голову, с удивлением обнаружив, что все ещё сжимает том Макиавелли. Отшвырнул его на подушку.

Обладающий подлинным величием не интересуется Клемансо.

Обладающий подлинным величием умеет любить.

Обладающий подлинным величием говорит, что никто не сможет оправдаться тем, что не нашёл Бога

Глава 25. Это уже слишком!

Я б чертыхался на чём свет стоит,

Когда бы не был сам нечистой силой!

--И.В. Гёте, "Фауст"

На Центральной башне пробило полночь.

Прошло ещё около получаса, и под арочными потолочными стропилами коридора послышалось шуршащее эхо осторожных шагов Мормо. Углубившись в тень арки, он сцепил пальцы и резко вывернул над головой кисти рук. Мгновение -- и под готическими сводами запорхала крохотная летучая мышь.

Мормо всегда был осторожен. Догадливый мог бы задаться вопросом, оттуда появилась тут эта тварь в середине зимы, а Августу не хотелось, чтобы такие вопросы задавались. Никем не замеченный, маленький нетопырь зацепился коготками за выступ карниза и, повиснув вниз головой, слился с полумраком стрельчатого свода.

Эрна появилась после часа ночи. Стараясь не шуметь, озираясь, прокралась по коридору. Заслышав в отдалении шаги, она, приникнув к стене, вдруг исчезла в ней. Шаги приближались, в коридоре показался Сиррах Риммон с Рантье. Миновав пролёт, он вошёл в свою гостиную. Хлопнула дверь. Эрна вышла из стены и прошла ещё несколько шагов. Остановившись напротив двери Нергала, она растаяла.

Мормо видел достаточно, чтобы задуматься. Он ничуть не удивился увиденному, ибо его собственные дарования вкупе с экстраординарными талантами Нергала позволяли предположить подобные способности и у остальных. Но что стоило проходящей сквозь стены украсть камни Лили и убить её? Эта мысль молнией пронеслась в мозгу нетопыря и основательно застряла там. Чёрт возьми! Если его подозрения подтвердятся, этой твари не жить. Уж об этом-то он позаботится.

Вспорхнув, Мормо облетел угол Северного портала и завис над прикрытой портьерой рамой окна Нергала. Мгновение -- и двухдюймовая тварь увеличилась до размеров собаки. Зацепив когтями крыла раму, он приоткрыл её -- и пулей влетел в гостиную.

Комната была пуста, но дверь в спальню осталась незакрытой. Там горели свечи и слышались голоса. Мормо, снова уменьшившись до размеров крохотного нетопыря, юркнул под портьерный полог над дверью и завис в сумрачном углублении потолочных стропил.