Печать мастера. Том 1

И, если бы здесь был Рис, то он просто пожал бы плечами – «да, опасность есть, но если реципиент выживет, это окупит всё, и пройдоха Хо сам знал о рисках».

Четыреста зим назад Косту лишили бы щита в связи с нестабильностью родового дара и, собрав тройку – просто снесли бы из головы и хлипкую конструкцию, и воспоминания о том, как нужно это делать. Но… рядом никого не было.

И поэтому Коста создавал монстров.

Перенося из реальности всё, что чудилось ему за спиной – звуки, запахи – и бережно складировал в «катакомбы». Наполняя свой разум страхами, которые бережно запирал по уровням – ярус за ярусом, пока ему не пришла в голову гениальная идея.

Мастер Хо говорил, что важно и нужно строить щит, чтобы спрятать воспоминания, чтобы никто, проникнув в его сознание, не смог бы найти ничего «лишнего».

Но, если кто-то, как Рис или помощники Кайра, могут взломать его мозги, значит, они проникнут внутрь. Если проникнут – значит, нарушители. Если нарушители – значит, нужен карцер. Ведь нарушители – должны сидеть в карцере.

Значит – ему нужен карцер. Совершенная ловушка из всех, которую он мог бы воссоздать. Камень за камнем, камень за камнем, в его воображении появилась тонкая кисть, рисующая штрихи в воздухе…

И, воодушевленный занятием, которое отвлекало бы его от звенящей тьмы вокруг, Коста начал строить карцер в своей голове – камень за камнем. Рисуя, набрасывал, представляя, как ведет кистью – круглую комнату, где нет входа и нет выхода, ключи от которой есть только у него, комнату, погруженную в абсолютную темноту, комнату, наполненную бесконечным черным безмолвием.

Создавая совершенную тюрьму для каждого, кто решит, что он – Коста, слаб и не сможет ответить.

* * *

Октагон, сигнальная башня, карцер

Поздний вечер

Замок щелкнул, когда Коста почти закончил возводить стены личной тюрьмы до половины. Дверь распахнулась, от света из коридора Коста на миг ослеп, а потом дверь захлопнулась.

– Хэй… как ты тут? – голос Пятого звучал непривычно настороженно и тихо. – Шестнадцатый… Хэй… ты в себе? Ты жив?

Звука шагов слышно не было – «Пятерка» замер у входа, и Коста пошевелился, разминая затекшие плечи, открыл рот, но не раздалось ни звука, откашлялся, и очень сипло и тихо откликнулся:

– Жив… сколько… времени прошло…

– Вечер, поздний вечер, ужин давно прошел, – заметно повеселел Пятый и тихо зашоркал к Косте. Пристроился рядом, на ощупь определив края циновки, и пихнул его плечом, – подвинься… Я то думал он первый раз, а ты уже был в карцере…

– Первый, – хрипло и почти беззвучно просипел Коста. Рядом фыркнули.

– Не хочешь говорить – молчи, но в первый раз всех выносят отсюда…и через день мало кто соображает связно…

Пятый зашуршал, и запахло специями и выпечкой.

– На, жуй. Для тебя тащил… цени… на что я пошел… баллы снимут…

Есть Коста не хотел, но отщипнул и положил в рот кусочек, катая на языке, пытаясь впитать и почувствовать вкус, полностью сосредоточившись на ощущениях – сладко, мягко, кисло, воздушно.

– Обычно за один день карцера все туууу… а тебе два дали… так ты расскажешь, где уже сидел в карцере?

– Что ты здесь делаешь.

Пожатие плеч рядом Коста почувствовал, а не увидел.

– Делю груз на двоих, – чавкнул Пятый – он вытащил булку у Косты из рук и жевал. – Считай это согласием на твое предложение – будет двойка, так и быть… но нам нужен третий, из всех кандидатур, предлагаю Семнадцатого, он подходит нам лучше всех. Выйдем отсюда, подадим прошение наставникам, нас закрепят и…

– Нет, – откликнулся Коста хрипло, но твердо.

– Ну, почему нет, во имя Великого? – циновка рядом подпрыгнула.

– Нет и все. Согласен на другие варианты.

– Варианты? Другие варианты? – Голос Пятого вился под потолок и почти оглушил после долгих мгновений тишины. – Можно подумать у него есть выбор, можно подумать он не на последнем месте…

– …на предпоследнем…

– …в рейтинге, а на первых строчках и может выбирать… варианты… варианты может и есть, но не для тебя! Точнее это ты – не вариант, – закончил Пятый возмущенно. – Видит Великий, это невероятно. Единственный, кто нам подходит это Семнадцатый… Да я тебе одолжение сделал… во-о-о-т такое! Что вообще согласился!

– Нет.

– Да ты знаешь, сколько вас было таких?! – колыхнулась тьма рядом.

– Сколько.

Пятый не ответил, затеребив жетон – металл дзынькнул, ударившись о браслеты на запястьях, и Коста понял, что ответа не будет. Как и на все вопросы, на которые не хотел отвечать, Пятый всегда замолкал, схватившись за личный номер.

– Но почему не Семнадцатый? – снова начал сосед, после долгих мгновений молчание во тьме, когда тишина стала настолько невыносимой, что почти зазвенело в ушах.

– Нет и всё.