Печать Раннагарра

Лэйн, рвано глотнув воздух, бросился на шею мужчине, растворяясь в теплоте его объятий.

— Я так тебя люблю, отец…

— Я тебя тоже, сынок…

Лэйн так и уснул в руках мужчины, прижимаясь щекой к его сердцу. Слушая тихое сопение ребенка, Касс вдруг понял, что жил не зря, потому что хотя бы одного человека на этой земле он смог сделать счастливым. Вернув мальчишку в постель, герцог снял с себя перстень с гербовой печатью Оттон и вложил его в ладошку Лэйна.

— Ты теперь остаешься за старшего, сынок!

Постояв еще немного у кровати, отпечатывая в своей памяти образ ребенка, Касс развернулся и быстро пошагал прочь. Оставалось еще достать из сейфа письма для Джедда, Дэррэка и Элла, и тогда можно было будить Оливию. Но когда, завершив все дела, Касс вернулся в ее апартаменты, к своему ужасу, жены он там не обнаружил. Пробежавшись по соседним комнатам и не найдя никаких ее следов, герцог напряженно замер, слушая свое сердце, а потом, сходя с ума от тревоги, помчался на улицу, не понимая, каким образом жену могло занести в такой час на гору.

Касс не знал, что на эту гору Оливия с восьми лет тайком бегала встречать рассвет. Девочкой, она выскальзывала из постели, еле слышно кралась на цыпочках по темным коридорам дремлющего замка, чтобы, взобравшись на вершину, дождаться момента, когда из-за темной полосы горизонта выглянет золотая краюшка солнца. Покойная матушка рассказывала ей, что если встать засветло и поймать в ладошку первый солнечный лучик, то можно загадать желание, которое обязательно сбудется. У маленькой Оливии было много разных желаний, а у Оливии взрослой — только одно. Именно ради него охотница, проснувшись, и проделала такой длинный путь.

Чего она совершенно не ожидала, так это того, что спустя несколько минут внизу на тропе послышится шорох чьих-то шагов, а потом из сумрака появится высокая фигура мужа.

Испугавшись, что Касс станет сейчас ругать ее за то, что она, рискуя свернуть себе шею, по темноте пошла на гору, Оливия, подобрав юбки, нервно выпалила:

— Я уже ухожу. Я как раз собиралась вернуться в дом…

— Подожди, пожалуйста, Лив, — ладонь Касса осторожно легла ей на локоть, послав по телу волну нетерпеливой дрожи. — Нам нужно поговорить.

— Здесь? — пытаясь поймать взгляд мужа в редеющей мгле, удивилась Ли.

— Боюсь, что удобнее места я уже не успею найти.

— Что? — Оливии не понравились ни какой-то безжизненный голос мужа, ни то, что он произнес.

— Я должен тебе рассказать с чего все началось, — тяжело вздохнул Касс. — Эта тайну мужчины рода Оттон передают своим наследникам из уст в уста, но поскольку у меня не будет такой возможности, тебе придется рассказать это нашему сыну вместо меня.

Тревога пронзительной тишиной застыла в прохладном воздухе. Спина Оливии вдруг взмокла от ощущения чего-то неотвратимого и страшного. Она подняла голову и осторожно поинтересовалась:

— Почему не будет?

— Не перебивай, пожалуйста, у меня осталось очень мало времени, — мягко попросил ее Касс. — Ты, наверное, слышала историю о Мерлине и драконе?

— Мерлин спас дочь доджа, убив дракона, а дракон перед смертью его проклял? — не понимая, к чему он клонит, спросила Ли.

— Не совсем так, — грустно улыбнулся герцог. — Мерлина проклял не дракон, а женщина, любившая дракона.

— Женщина? — потрясенно расширила глаза Ли.

Молча кивнув, Касс тихо продолжил:

— Давным-давно жили два верных друга — могучий дракон Рэй-Наирр и великий эрл-архимаг Мерлин. Однажды Мерлин увидел юную и прекрасную волшебницу Иллариль и полюбил безумно и страстно, но судьбе было угодно все запутать и переиначить, потому что Иллариль отдала свою любовь другому, его другу, дракону с пламенным сердцем и огненной душой. Рэй и Иллариль скрывали свои чувства так долго, как могли, не желая огорчать Мэрлина и не зная, как рассказать ему правду. И однажды он узнал ее сам: увидел любовников собственными глазами и пришел в бешенство, посчитав, что друг предал его, коварно и вероломно отняв ту, которую он так любил. Мэрлин хитростью выманил друзей из дома, и когда те совершенно не ожидали, превратил Рэйн-Наирра в каменную гору-дракона на глазах у не успевшей опомниться Иллариль.

К тому моменту, волшебница ждала ребенка. Обезумев от горя, она прокляла Мерлина за убийство своего мужа. Женщина вложила в грудь эрла еще не успевшее окаменеть огненное сердце Рэя, обрекая род Мерлина на вечную зависимость от того, кого он так подло убил. И предрекла, что свою силу и магию Мэрлин сможет передать только тому наследнику, который родится от винн эль корро — огня его сердца. А выбрать эту женщину для мужчины рода Оттон может только Рэй-Наирр. Легенда гласит, что так будет вечно… и только если огненное сердце простит темную кровь — оживет дракон и проклятый получит свободу. Ты — потомок великого Рэй-Наирра и волшебницы Иллариль, Лив. Последняя из рода драконов, создавших Эсклафидру и, вероятно, единственная, которая могла разрушить наложенное на Мэрлина проклятье. Касс замолчал, переводя дух и собираясь сказать самое главное.