Печать Раннагарра

Перед глазами плыли картины прошлой жизни, такие яркие и живые, словно она снова вернулась в детство. Словно не было этой долгой дороги к дому, полной испытаний, боли и потерь. Словно яркий солнечный день, как много лет назад, дарил маленькой худенькой девочке, простирающей к небу ладошки, надежду в счастливое завтра и веру в бесконечную доброту творца.

Неизвестно, сколько времени Ли просидела так — прижимаясь к теплому камню и орошая его своими слезами. Время для нее остановилось, стирая границы между прошлым и настоящим, и стоя на распутье дорог, Оливия искала свой путь, ведущий ее в будущее, то, которое она построит сама, забыв прошлые обиды, простив свои и чужие ошибки и выбрав вместо ненависти и мести любовь.

— Не нужно, Лив, тебе нельзя так сильно расстраиваться, — Касс поднял Оливию с земли, словно пушинку, быстрым шагом унося вниз по дороге, ведущей к замку. — Отдыхай, хватит с тебя волнений на сегодня, — глаза герцога засветились изумрудной зеленью, и Ли, проваливаясь в их глубину, мгновенно уснула.

Касс смотрел в ее заплаканное лицо, и в груди так невыносимо болело, что было трудно дышать. Как же он скучал по ней. Без нее он не жил — просто существовал. Заливал себя каждый вечер горьким хмельным пойлом, надеясь, что алкоголь хоть немного притупит боль. Ему не становилось лучше, и облегчения тоже не было, приходило лишь отчаяние и понимание неотвратимости судьбы, заставляющей его так дорого платить за ошибки, ошибки, на исправление которых времени у него уже не оставалось. Хотя Касс не был уверен, что что-то еще можно было исправить. Он сам все испортил. Предал доверие. Он должен был сказать ей правду в ту же ночь, когда, надевая на ее шею медальон, знал, что назад дороги уже не будет. Он ведь понимал, что поступает эгоистично и бесчестно, но спрашивая себя сейчас, будь у него такой шанс — все вернуть назад, сделал ли бы он иначе, Касс готов был поклясться, что нет. И не потому, что ему и Аххаду был нужен наследник, а потому, что в этом ребенке заключалась вся его бесконечная любовь, нежность и благодарность той, которая научила его прощать и ценить жизнь. Касс хотел этого ребенка. Хотел, чтобы после его смерти рядом с Оливией всегда находилась часть его сердца и души, не вызывающая у жены горького разочарования, ведь глядя на их сына, она никогда не станет сожалеть о том, что он у нее есть.

Войдя со спящей женой в замок, Касс, поднявшись в приготовленную для нее спальню, уложил девушку на кровать и, присев рядом, взял в руку ее тонкую ладонь. Наверное, это было глупо и нелепо, но Кассу очень хотелось посмотреть, как будет смотреться на ее пальце обручальное кольцо, которое он все эти месяцы носил с собой. Он заказал его еще перед отъездом в Грэммодр, в надежде, что Оливия примет его вместе с признанием в любви. Зная, что она не любит броских украшений с камнями, он придумал для нее кольцо, которое состояло из двух широких ободков, соединенных между собой искусным ажуром, похожим на извивающихся драконов. На внутренней стороне изделия Касс выгравировал надпись: «Огонь моего сердца». Вот только мечтам подарить кольцо так, как хотелось бы, уже никогда не суждено было осуществиться.

Идея вернуть жене ее Доу Драххар и вручить ключи от родного дома, с пристегнутым к нему вместо брелока кольцом, Кассу казалась более чем удачной, и пока они с Оливией носились по суровому краю орков, сотни мастеров, под руководством Дэррэка, восстанавливали замок по рассказам слуг и чертежам. Касс хотел, чтобы к приезду жены дом выглядел так же, как и в тот день, когда она его покинула. Чтобы была такая же мебель, шторы, ковры на полах, люстры и даже посуда на кухне…

Времени не хватило совсем чуть-чуть.

А может, его у Касса никогда и не было? Может, он просто тешил себя иллюзиями? Об этом он уже никогда не узнает.

Осторожно подняв руку Оливии, герцог поцеловал безымянный палец жены, на котором, отбрасывая на стены яркие блики, теперь красовался его подарок.

Как много он хотел бы ей подарить, как много он хотел бы ей сказать, и как мало ускользающих за грань жизни минут у него осталось. И все их, до самой последней, Касс хотел бы провести рядом с женой. Под утро он обязательно разбудит ее и расскажет тайну рода, которую она должна будет передать их сыну, а сейчас мужчина просто наслаждался тем, что может видеть ее, чувствовать в руке тепло ее ладони и вдыхать запах вереска, идущий от ее волос. Глядя на нее, такую красивую и нежную, герцог еще сильнее понимал, что она заслуживает лучшего мужчины, чем он. Касс желал ей счастья, и он позаботился о том, чтобы ее жизнь больше ничего не омрачало и чтобы после его смерти Магрид не смог получить в свое распоряжение ни ее, ни детей.

Касс просидел у постели жены до самых сумерек, и как ни хотелось ему не уходить от нее, но оставалось еще несколько дел, которые он должен был завершить, и самым тяжелым и непростым из них был разговор с Лэйном.

Мальчишка уже готовился ко сну, когда Касс вошел в его комнату. Отпустив слуг, герцог усадил ребенка к себе на колени, ласково погладив по голове.