Печать Раннагарра

— Куда? — испуганно вскинулась Оливия, путаясь в простыне и семеня за ним следом.

Вместо ответа Касс резко притянул ее к себе, поцеловав так, что у охотницы подкосились ноги.

— Мыться, поднимать Лэйна, завтракать и в путь, — пророкотал герцог, медленно развязывая узел у нее на груди.

Ли судорожно вцепилась в края простыни, отрицательно мотнув головой.

— Так и полезешь в купель в простыне? — тихо и насмешливо спросил Касс.

— Н-нет, — стала заикаться Ли. — Я сама сниму… у себя…

— У себя? — герцог удивленно приподнял бровь, затем сообразив, что жена собралась ретироваться на свою половину, ласково провел рукой по ее волосам. — Твое место здесь, Лив, рядом со мной. Ты разве не поняла? Моя купель в два раза больше, — проникновенно зашептал он, захватывая в ладони лицо охотницы. — Хватит на нас двоих.

— Можно, я пойду к себе? — уперлась в его грудь ладонями Ли. — Ты обещал, что не будешь меня ни к чему принуждать…

Касс замер, осторожно выпустив жену из рук. Он не ожидал от нее такой реакции. Принуждать? Разве она была не согласна?.. Или он слишком давит на нее?

— Хорошо, — сдерживая рвущуюся из груди досаду, кивнул Касс. — Я зайду за тобой через полчаса. Тебе хватит?

— Хватит, — кусая губы и пряча глаза, обронила Ли.

Дергано кутаясь в злосчастную простыню, она выскользнула в дверь, ведущую в ее спальню, оставив Касса недоумевать в мрачном одиночестве.

Настроение пропало.

Он, видимо, поторопился с выводами.

С чего он решил, что раз она пустила его к своему телу, то впустит и в свою душу? Она не любит его. И какой бы жаркой и страстной ни была сегодняшняя ночь, это не изменит правды: она не любит его…

Мазнув взглядом по разворошенной постели, на которой еще несколько минут назад он лежал вместе Оливией, Касс тяжело вздохнул, загоняя подальше серые мысли. Возможно, он торопится и слишком многого от нее хочет. Еще вчера он не рассчитывал даже на то, что она позволит прикоснуться к себе, а сегодня ждет, чтобы полюбила после одной ночи близости…

Глупо.

Надо уметь довольствоваться тем малым, что подарила судьба. Касс отчетливо это понимал, но так хотелось большего! Всего и сразу: сбившегося дыхания от мимолетного прикосновения и взгляда; огня в крови после жарких поцелуев; откровенного желания в глазах; пьянящей эйфории в моменты единения тел и душ. Она именно так действовала на него, и Касс хотел от Оливии взаимности. Потому что расставаться с ней он не собирался. Касс хотел жить. Упрямо и жадно хотел жить вместе с ней, Лэйном и детьми, которых она ему подарит. Неужели он не заслужил это право на счастье? Ведь он любит ее. Любит… И это все искупает. И его маленькую хитрость, и его эгоистичное желание удержать ее любой ценой… он просто не может ее отпустить. Ведь она пришла сама. Сама… И отдавалась ему с такой страстью, что у него кровь закипала в жилах. И ей было хорошо. Касс видел, чувствовал. А значит, есть шанс. Если его приняло ее тело, значит однажды примет и сердце.

Успеть бы только…

И ничего не испортить…

Крутанувшись, герцог нехотя направился в купальню, стараясь не думать о том, что собирался понежиться в теплой воде вместе с Оливией. Кожа впитала в себя ее запах и до сих пор хранила следы ее нежных рук. Смывать с себя память об ошеломляющей близости с женой Кассу не хотелось.

* * *

Оливия влетела в свою комнату и, рвано глотая воздух, которого ей в присутствие мужа почему-то все время не хватало, бессильно закрыв глаза, оперлась о стенку.

Всевидящий, какой стыд! Магрид сказал, что пылающий дом герцога видел весь Азаандар. А значит… Все слуги в доме всю ночь и весь день тоже это видели. Вдруг вспомнилась Тарга, в страхе выбежавшая из кухни, когда туда вошел Касс, и охотнице захотелось провалиться под землю.

Открыв глаза, она отчаянно пожалела, что не провалилась. Напротив нее, широко распахнув глаза, с какими-то глупыми улыбками на лицах стояли Марси и Фэлис.

Нет, только не это, едва не взвыла Оливия. Охотница отчетливо представила себе, как выглядит со стороны: голая, раскрасневшаяся, со спутанными волосами и укутанная в простыню, взятую с кровати Ястреба. Только дурак не поймет, что она делала в спальне мужа, а учитывая то, с какой скоростью среди слуг разносятся сплетни о хозяевах, к вечеру весь особняк будет обсуждать их с герцогом огненные отношения.

— Госпожа, вам помочь? — смущенно зардевшись, поинтересовалась Марси.

— Нет, спасибо, я сама. Вы свободны! — процедила сквозь зубы Ли и, уткнувшись взглядом в пол, поплелась в купальню.

— А как же ваши волосы? — разочаровано воскликнула Фэлис.

— Что мои волосы? — испуганно вздрогнула Оливия, повернувшись к девушкам.

— Надо будет красиво заплести. Они у вас теперь такие длинные, — краснея и заламывая пальцы, пояснила служанка. — Вы ведь одна не справитесь.

— А наряд какой вам приготовить? — робко встряла Марси. — Этот, очевидно, хозяину не понравился, — густо покраснев, добавила девушка.

Ли заметила в руках служанки изорванное в порыве страсти Ястребом платье, и слова застряли в горле. Да что же за невезенье-то такое?