Печать Змея

— Мертвый-живой птица теперь человечий голос говори, — пояснил он юноше.

Выдернув несколько перьев из хвоста петуха, Хныга положил тушку рядом с жаровней и уселся рядом.

— И все? Я думал, ты будешь петь жуткие песни и смешно плясать, как обычно шаманы делают.

— Хныга не умеет дождь звать, — печально вздохнул тот, — теперь надо сидеть-ждать.

— Дождя? Зачем?

— Мертвый-живой птица только дождевой вода пить. От другой вода так и быть совсем дохлый. Человек тоже садись жди.

Айвен усмехнулся. Сложил ладони ковшиком и активировал свою вторую Печать, влив в нее совсем немного силы. И прямо в его руках начала появляться вода! Уровень ее быстро рос, пока не набралось на несколько глотков. Юноша аккуратно перелил эту воду в пустую кружку и протянул ее жрецу Змея.

Хныга осторожно понюхал воздух над сосудом и довольно оскалился. Схватил кружку и поднес ее к клюву дохлого петуха. По щелчку пальцев коротышки сухие листья на жаровне вспыхнули, и комната начала наполняться едким и действительно крепким дымом. Гоблин негромко затянул какую-то песню, больше напоминавшую заклинание. Впрочем, это и было настоящее шаманское заклинание. Голова мертвой птицы дернулась и потянулась к чашке.

— Человек, когда дух появляйся, твоя кишка хватай и духи бросай-вяжи! — повернулся к Айвену гоблин.

"Какой еще такой дух?" — хотел спросить юноша, но прикусил язык. Прямо над жаровней воздух начал уплотняться и скручиваться в некое подобие человеческой фигуры. Эта дымовая сущность вытянула свои длинные руки в сторону гоблина, и тут в дело вступил Печатник. Он бросился на пол, схватил валяющиеся лошадиные кишки и, быстро скрутив из них подобие петли, захлестнул этим импровизированным арканом духа. Тот завыл и дернулся, но выбраться не смог.

— Таскай сюда его, таскай к петух, — выкрикнул Хныга, отскакивая в сторону.

Юноша послушно дернул и потащил упирающегося духа к столу, на котором гоблин разложил петуха. Жрец снова начал петь какое-то заклинание, и мертвая птица дернулась. Увидав это, дух завыл и еще раз дернулся, едва не сбив Айвена с ног. Удвоив усилия, тот обошел стол и подтащил связанного духа прямо к птице…

И мертвый петух встал. Гоблин взял высокую ноту, и клюв птицы открылся, словно та намеревалась проглотить их необычного пленника. Впрочем, именно это она и сделала. Петух буквально втянул в себя духа и принялся чистить перья, словно обычная птица.

— Притворяется, — пояснил гоблин и вытащил заранее вырванные перья. Он поднес их к тлеющим на жаровне листьям и скомандовал, — А теперь твоя отвечай на каждый вопрос, а не то я буду жги перо.

Петух заинтересованно посмотрел на зеленого коротышку, склонив голову набок.

— Ко? — произнес он.

— Ты его понимаешь? — повернулся к гоблину Печатник.

— Твоя глупый, как курица, — рассердился тот, — вот твоя и говори с ним. Только дай птица вода пить.

Юноша послушно пододвинул к птице чашку с водой, и та начала жадно пить. Осушив все до капли, петух снова повернулся к жрецу.

— Спрашивай, смертный, — этот низкий с хрипотцой явно принадлежал не птице, хоть и исходил из ее горла.

— Учти, дух, я смогу отличить ложь от правды, — предупредил Айвен, прибегая к помощи Печати Змея.

— Я вижу, — согласился дух в теле птицы и снова повернулся к Хныге, — Ты, зачем засадил меня в такое жалкое тело? Хочешь опозорить меня?

— Мой дед брал черный петух. И его дед брал черный петух. И дед деда брал черный петух, — пожал гоблин плечами.

— Да, ваша семейка никогда не была особо изобретательной. Что ты хотел узнать?

— Хныга хочет сильно знать, где сидит много один жрец, который служит сам Враг.

— Мой разум отказывается это понимать этот бред! — взвыл дух, — Человек, лучше спрашивай ты.

— Мы ищем храм, в котором поклоняются Врагу.

— Мне нужно знать его имя.

— Хныга сам сказать, — гоблин резво подскочил к черному петуху и что-то зашептал.

— Хорошо. Ищите этот храм в южной части Ларийского леса, на восточном берегу реки, что бежит с гор.

— А поточнее сказать нельзя? — нахмурился юноша. Дух говорил правду, это он знал наверняка, но пользы от его слов было не так уж и много.

— Если хочешь точнее, то нужно было использовать другое тело, — рассмеялся петух жутким кудахтающим смехом.

— Секи башка, — скомандовал Хныга, проведя ладонью у горла.

И Айвен тут же перерубил птичью шею выхваченным из ножен на поясе кинжалом. Что-то темное вырвалось из мертвого тела наружу и растворилось в тенях, а обезглавленная тушка свалилась на пол.

— Это что такое было? — осипшим голосом поинтересовался юноша у гоблина.

— Дух. Старый дух. Много знает. Мало говорит, — вздохнул тот.

— Лично я в Ларийских лесах никогда не был. Уверен, что ты даже выговорить это слово не сможешь. Хорошо бы проводника взять, или, на худой конец, карту.

Печатник бросился к своим сумкам, ударом ноги заталкивая дохлого петуха под кровать. Покопавшись немного в вещах, он вытащил карту, нарисованную на куске ткани. Рисунок на ней удивительно хорошо сохранился, нигде не было ни потертостей, ни складок. Разложив карту на столе, юноша склонился над ней и принялся водить пальцем по узким змейкам дорог.