Педагогический декамерон

Неформальная обстановка, в которой происходило это профессиональное общение, только усиливала наше стремление дотянуться до этих неординарных педагогов. А непринужденный, веселый стиль общения, не скрою – за бутылочкой легкого вина, снимал напряжение и подчеркивал тот факт, что за одним столом сидят не мэтры с педагогическими щенками, а люди равные, принадлежащие к одному цеху. Этот вольный дух не мог не отразиться на учениках. Я уже говорил, что наша школа была более чем обычной и не блистала специально отобранными учениками. Но произошло педагогическое чудо. Вчерашние бездельники вдруг стали проявлять повышенную учебную мотивацию при освоении математики; парни, которых до сих пор интересовал только хоккей, принялись с упоением читать «Мастера и Маргариту» М. А. Булгакова. Словом, школа приобрела «лица необщее выраженье», что стало явно выделять ее из окружавшего педагогического ландшафта. Тем самым она подписала себе смертный приговор. Никакие учебные достижения не могли быть поставлены ей в заслугу, коль скоро власти шестым органом чувств (идеологическим) учуяли крамолу. Чуду быстро пришел конец. Достаточно было, воспользовавшись уходом на пенсию старого директора, мудрой женщины Марии Львовны Рублинской, терпевшей у себя всю эту вольницу, поставить на ответственный пост убогого начетчика с правильной идеологической установкой, чтобы вся наша деятельность потеряла смысл.

На первом же педагогическом совете новый руководитель дал установку по главной воспитательной задаче школы на ближайший месяц! Ведущая воспитательная задача была сформулирована в названии брошюры, заранее предусмотрительно разложенной им перед каждым педагогом, участником этого исторического заседания: «Как беречь девичью честь». Оценив по достоинству серьезность, масштаб и реалистичность выполнения в столь сжатые сроки поставленной воспитательной задачи школы, Наталия Васильевна Тугова, которой в ту пору было чуть больше пятидесяти лет, произнесла с мягкой улыбкой: «Мне уже поздно». Громкий хохот педагогов был ей ответом. Лицо нового руководителя окрасилось в багровые тона. Мы молча переглянулись и, дабы не вводить в искушение директора, в один день написали заявления об уходе в другие школы.

С тех пор прошло тридцать лет, но мы до сих пор встречаемся и продолжаем свой нескончаемый педагогический совет. Вспомнил я об этом потому, что лично для меня, тогда молодого специалиста, эти годы (всего четыре года!) предопределили весь дальнейший путь в профессии.

Но ведь все могло быть и по-другому. Молодой специалист попадает в давно сформировавшийся педагогический коллектив, со своим сложившимся в течение многих лет железобетонным порядком и устойчивыми представлениями о стиле и методах руководства детьми. Поначалу он пытается внести свою, живую, струю в это, нет, даже не сонное царство. Сонное царство – относительное благо, ибо равнодушие и апатия окружающих по крайней мере не мешают проявлять инициативу: «Тебе надо, ты и делай». Все гораздо сложнее и драматичнее: начинающий учитель оказывается в среде добросовестных деятельных педагогов, на тот момент добивающихся приличных результатов. Школа гремит, гордится своими медалистами и процентом поступления выпускников в вузы. Чего еще желать? Ведь «от добра добра не ищут». Зачем же мутить воду и оказываться в нелепом положении человека, который со своим уставом лезет в чужой монастырь? Проще и безопаснее органично вписаться в предложенные педагогические обстоятельства, играя по принятым правилам.