Пекинский узел

Лорд Эльджин захлопал в ладоши.

— Отлично, малыш!

"Фыпить хочешь" Николай услышал раз сто.

— Весьма гостеприимен, — с улыбкой похвалил он попугая и поинтересовался, возвратился ли Парис?

— Ждём со дня на день.

Оказалось, что лорд Эльджин позаботился о своих соотечественниках и отослал им через принца И Цина одежду и всё необходимое.

— Барон Гро говорит, что отношения с принцем не складываются?

— Трудно ответить однозначно, — признался англичанин. — После разграбления Хайдэна французами, китайцы в открытую называют их "взломщиками сундуков". Принц И Цин согласен с таким мнением.

— Я помню, что ещё в Тяньцзине вы прозорливо заметили, что французам может понравиться грабёж, и они не будут вылазить из Китая, — с восхищением в голосе проговорил Игнатьев и услышал в ответ то, ради чего приехал.

— Я искренне сожалею, что вынужден действовать заодно с бароном Гро, а не с вами!

В голосе англичанина он не уловил ни одной фальшивой нотки.

Вернувшись к себе, Николай рассказал Вульфу об усилившейся конфронтации между союзниками.

— Этого следовало ожидать, — любуясь остро заточенными карандашами, ответил секретарь. — Богатая добыча французов не даёт англичанам покоя.

— А французы уже и принца И Цина готовы устранить от переговоров.

— Нам это выгодно? — поинтересовался Вульф, болезненно воспринимавший любые перемены и чутко реагировавший на действия англичан.

— Не думаю, — помедлив, ответил Игнатьев. — Если нам ясно, что вместо любимого брата богдыхана в переговоры может вступить всемогущий Су Шунь, который, вероятно, этого и добивается.

— Вы подозреваете англичан в сговоре с маньчжурами? Это возможно?

— Вполне. История с пленением Париса и его освобождением напоминает фарс, судите сами. Что-то тут нечисто.

— Происки Су Шуня?

— Я не исключаю. Сражение при Чанцзяване явно спровоцировано.

Его не должно было быть.

— Но оно произошло.

— Я думаю, Су Шунь решил уполовинить казну Китая в свою пользу.

— Каким образом? — воскликнул Вульф, заинтригованный таким предположением.

— Не очень сложным, но и не настолько простым, чтобы о нём нельзя было подумать.

— Не томите, объясните! — взмолился секретарь.

— Охотно, — встал из-за стола и прошёлся по комнате Николай. — Если принца И Цина отстраняют от переговоров и на его место приходит Су Шунь, миротворцем в глазах всего китайского народа выступает министр налогов, единственный, кто располагает верными сведениями о золотом запасе Поднебесной, отсюда и все его действия.

— Какие?

— Он обговаривает сумму контрибуции, налагаемой на китайское правительство, допустим в десять миллионов рублей серебром, согласовывает её с казначейством, ставит в известность богдыхана и вывозит эти деньги в золотых слитках в Тяньцзинь для передачи союзникам, а последних убеждает в том, что в наличности имеется всего лишь пятьсот или шестьсот тысяч, и ни копейкой больше. Естественно, союзники требуют больше. Тогда он предлагает выделить некую сумму из тех денег, что принадлежит лично ему, но при одном-единственном условии: союзники включают в сумму полученной ими контрибуции богатства Летнего дворца.

— И? — глаза у Вульфа вопросительно расширились.

— И, таким образом, часть золотых слитков остаётся у Су Шуня, в его тайном хранилище!

— И союзники пойдут на это?

— С лёгкой душой!

— Отчего?

— Стоимость награбленного в Хайдэне, по самым скромным подсчётам, превышает восемь миллионов франков. Об этом я узнал из разговора с бароном, что говорит в пользу моей версии.

— Действительно, — постучал пальцами по столу Вульф. — Обо всём этом можно договориться устно или прикрепить к протоколу о выплате контрибуции дополнительное соглашение.

— Которое вскоре исчезнет. Знать о нём будут избранные, от силы два-три человека.

— А с ними потом...

— ...может случиться всё, что угодно, — мрачно продолжил Игнатьев.

— Но какой резон союзникам соглашаться на эту аферу?

— Если англичане готовы принять рассрочку контрибуции, то французы, которым срочно нужны деньги, ради сиюминутной выгоды пойдут на это с радостью, поверьте.

— Почему?

— Содержать армию в Китае обойдётся намного дороже.

— Я об этом не подумал.

— Англичане тоже стонут. Генерал Грант признался, что будет рад выводу войск из Китая: экспедиция убыточна, овчинка выделки не стоит.

— А, — замялся Вульф, — послы, наверно, тоже…

— Разумеется, — подтвердил его догадку Николай. — Послы тоже не останутся в накладе. Скорее всего, они явно завысят стоимость золотых и серебряных изделий из Летнего дворца, упакуют и передадут награбленное в свою казну в счёт контрибуции, а господин Су Шунь барону Гро и лорду Эльджину за их сговорчивость уступит часть золотых слитков.

— А личное богатство министра налогов возрастёт вдвое.

— Пусть даже на треть, главное, что он станет богаче и вследствие этого могущественнее.

— У кого кошелёк, у того и вожжи, — вспомнил русскую пословицу Вульф и перестал барабанить по столу пальцами. — Теперь я понимаю, почему англичане уничтожили дворец, пустили его по ветру, как пепел... понимаю, — голос его стал задумчивым и тихим.