Пенсионная реформа и рабочее время

А. Золотов: Конечно. Продолжительность рабочего времени промышленных рабочих всегда определяла продолжительность рабочего времени в непроизводственной сфере. Если первая растет, начинает расти и вторая. Когда, например, университетские преподаватели жалуются на рост учебной нагрузки, им отвечают: «А знаете, сколько работают в промышленности?»

М. Попов: Кстати, давайте рассмотрим, как меняется фонд рабочего времени в непроизводственной сфере. Это время, высвобожденное из производства. В таком качестве В. Я. Ельмеев включал его в состав свободного времени общества — времени для деятельности, непосредственно связанной с развитием человеческих способностей и представляющей простор для их реализации. Несмотря на это, для работников непроизводственной сферы время их регламентированного труда — рабочее время.

А. Золотов: Общий фонд рабочего времени в непроизводственной сфере во всех странах увеличивается — в меру прогресса производительности труда в материальном производстве. Уже говорилось, что данный фонд в четыре раза превышает фонд рабочего времени в производстве экономически развитых стран.

М. Попов: Тогда как же происходит сокращение рабочего времени в этой сфере? Ведь оно происходит.

А. Золотов: Здесь единственно возможный вариант — опережающий рост численности работников непроизводственной сферы по сравнению с увеличением суммарных трудовых затрат.

М. Попов: Интересная картина получается: в производстве рабочее время сокращается в результате того, что занятость уменьшается медленнее общих затрат труда, а в непроизводственной сфере — из-за более быстрого увеличения количества занятых по сравнению с ростом фонда рабочего времени.

А. Золотов: Да, при такой разнице в динамике численности занятых и суммарных затрат труда результат одинаковый — сокращение рабочего времени. Но в обоих случаях требуется борьба работников за сокращение рабочего дня.

М. Попов: Понятно, что рабочие, борясь за это, препятствуют использованию повышения производительности труда и полученной экономии труда для увольнения своих товарищей. Борьба бывает частично успешной, частично нет, так что численность рабочих уменьшается, но медленнее, чем фонд рабочего времени.

А. Золотов: А работники непроизводственной сферы своей борьбой добиваются того, что капиталисты их сферы вынуждены нанимать дополнительных работников. И нанимают в большем количестве, чем потребовалось бы без сокращения рабочего времени уже занятых.

М. Попов: Переток работников из производства в непроизводственную сферу означает, что возрастающая часть общества перекладывает свою долю производительного труда на плечи все меньшей его части — количественно сокращающегося рабочего класса. Капитализм не в состоянии обеспечить свободное всестороннее развитие всех членов общества. Здесь воспроизводится класс людей, закрепленных за производительным трудом. Труд этот в целом менее содержателен, осуществляется в менее благоприятных условиях и куда опаснее для работников, чем труд в непроизводственной сфере.

А. Золотов: Капитализм создает предпосылки для уничтожения старого разделения труда, но не уничтожает его.

М. Попов: И все же интересно спрогнозировать, как происходило бы сокращение рабочего времени после уничтожения старого разделения труда, то есть после уничтожения классов. Отсутствие классов означало бы, что все трудоспособные, а не какая-то их часть сочетают труд в производстве с трудом в непроизводственной сфере.

А. Золотов: По нашим расчетам, если распределить труд в производстве на всех трудоспособных, в современных экономически развитых странах на каждого работника будет приходиться 1,5–2 часа рабочего времени в день. Что касается непроизводительного труда, эта величина составляет 5–6 часов. Итого 6,5–8 часов в день.

М. Попов: Примите во внимание, что нынешние экономически развитые страны — это капиталистические страны, а их лидеры — страны-империалисты. Значит, много рабочего времени тратят на производство вооружений.

А. Золотов: Для этих целей США используют шестую часть фонда рабочего времени в производстве.

М. Попов: После уничтожения старого разделения труда, то есть при полном коммунизме, такие затраты труда отпадут за ненадобностью, равно как и труд по производству предметов роскоши для богачей. Не понадобится и деятельность брокеров, дилеров, финансистов, торговых посредников, юристов, полицейских, государственных служащих, шоуменов и т. д., которые выполняют функции, обусловленные главным образом существованием частной собственности. Содержание этих функций, которое связано с общественным характером труда, можно будет выполнять затрачивая меньше времени.