Пензансские пираты. Микадо. Гондольеры

НАНКИ-ПУ: Несколько лет назад я имел несчастье понравиться Катише — престарелой придворной моего отца, и, согласно закону, который установил микадо, она потребовала, чтобы я на ней женился. И мой отец — этакий японский Петр Великий — приказал мне жениться на Катише, иначе я буду казнен. Тогда я переоделся и сбежал, и я привлек твое внимание, когда в городе Титипу играл на мандолине в местном оркестре. (Подходит к ней.)

ЮМ-ЮМ (отступая): Не подходите! Ваше высочество знает, как строго закон карает флирт!

НАНКИ-ПУ: Но мы здесь одни, никто нас не видит.

ЮМ-ЮМ: За флирт по закону полагается смертная казнь! А мы должны соблюдать закон. Закон есть закон!

НАНКИ-ПУ: Пошел он к чертям, этот закон!

ЮМ-ЮМ: Я бы тоже его к ним послала, но он к ним не пойдет.

НАНКИ-ПУ: Не будь этого чертова закона, как мы были бы счастливы!

ЮМ-ЮМ: О да!

НАНКИ-ПУ: Не будь этого закона, мы сели бы рядом — вот так. (Садится рядом.)

ЮМ-ЮМ: Но поскольку он есть, мы должны сидеть в сотне метров друг от друга. (Переходит па другую сторону сцены.)

НАНКИ-ПУ: О, если бы не закон!

ЮМ-ЮМ: Да, если бы не закон! К тому же, я помолвлена с Ко- Ко.

НАНКИ-ПУ: Да, ты помолвлена с Ко-Ко.

ДУЭТ

НАНКИ-ПУ:

Ах, помолвлена ты с Ко-Ко,
А не то б я говорил,
Что страдаю я жестоко,
И теперь мне свет не мил.
Я совсем от страсти маюсь.
Если б мы вступили в брак,
Я, тобою восхищаясь,
Целовал тебя бы — так. (Целует ее.)

ЮМ-ЮМ:

Целовал меня бы — так. (Целует его.)
Но помолвлена я с Ко-Ко,
А ты знаешь без намека:
Вознесен он так высоко.
Так простимся без упрека.

ОБА:

Без упрека, без упрека.

НАНКИ-ПУ:

Я сдержу свое желанье,
Хоть от страсти я маньяк,
И сегодня на прощанье
Я тебя целую — так. (Целует ее.)
Я люблю тебя, о да,
Но прощаюсь навсегда.
Да, о да, о да, о да! (Целует ее.)

ОБА:

Да, о да, о да, о да,
Мы простимся навсегда!

(Расходятся в разные стороны.)

(Входит Ко - Ко, а некоторое время спустя — Киш- Миш и Пу-Ба.)

КО-КО: Что случилось? Разве вы не видите, что я философствую?

КИШ-МИШ:

Гром и пламя!
Здесь над нами
Мчатся тучи,
Так могучи,
Что земля
Дрожмя
Дрожит.

КО-КО (нм обоим):

Может быть, вы объясните
Правду о своем визите?
Не пойму,
Почему
Столь у вас тревожный вид.

КИШ-МИШ:

Гром гремит, летит торнадо.
К нам пришло письмо микадо,
И прочесть его нам надо:
В нем — приказы,
Нужно сразу
Знать, что нам
Он там
Велит.

КО-КО: Микадо прислал письмо? Что такое он может нам приказать? (Распечатывает письмо и читает.) Боже! Я этого ждал — раньше или позже. Микадо недоволен тем, что за целый год в Титипу не было ни одной казни, и он постановил, что если в течение месяца у нас никто не будет казнен, то на эшафот взойдет сам лорд-палач города Титипу. Пу-Ба, что делать?

ПУ-БА: Естественно, взойти на эшафот. Ведь ты уже был приговорен к смертной казни.

КО-КО: Пу-Ба, что ты говоришь? Не могу же я сам отрубить себе голову.

ПУ-БА: Почему бы и нет?

КО-КО: Как почему? Потому что, во-первых, самообезглавливание — это чрезвычайно сложная процедура, не говоря уже о том, что опасная, и во-вторых, это самоубийство, а самоубийство — это преступление, караемое смертной казнью.

ПУ-БА: Да, пожалуй, это так.

КО-КО: Кроме того, я не вижу, как человек может сам отрубить себе голову.

ПУ-БА: Ты можешь попробовать.

КИШ-МИШ: Даже если ты отрубишь себе половину головы, это уже будет что-то. Это покажет, что ты по крайней мере старался выполнить приказ микадо.

ПУ-БА: Боюсь, что если ты не сумеешь найти себе заместителя...

КО-КО: Заместителя? Это идея! Пу-Ба, я назначаю тебя лордом- заместителем.

ПУ-БА: Благодарю: это верх моих честолюбивых мечтаний. Но — увы! Я вынужден отказаться: я недостоин такой высокой чести.