Пепел Асгарда

Чужая сила рвалась сквозь взломанное небо, валила валом, обрушивалась лавиной, словно перехлестнувшая через запруду паводковая волна. Да, совсем, совершенно чужая – Райна не могла упомнить ничего похожего. Не Безумные Боги, не козлоногие, не драконы Эвиала, не мертвяки, не какие-нибудь иные свихнувшиеся маги-чародеи; кто-то совершенно иной. И притом ничуть не напоминавший, среди прочего, даже родню пресловутого Ямерта.

Прежняя Рандгрид хищно усмехнулась – что может быть прекраснее для истинной валькирии вновь биться бок о бок с Отцом Богов, с Владыкой Асгарда, с великим Одином?

Воительница Райна невольно нахмурилась – она очень не любила сюрпризы. Тем более такие.

Двенадцать дымных столбов – они врезались в землю, и твердь под ногами задрожала, тишину заповедного мира разорвал тяжкий грохот. Свет померк, к небесам взметнулись исполинские чёрные султаны непроглядного дыма.

Со всех сторон наваливалась тьма, настоящая, густая, кромешная. Воздух наполнился дымом, горьким и едким.

– Не бойся, дочка.

Валькирия Рандгрид гневно вскинулась, воительница Райна улыбнулась чуть снисходительно – отец всегда будет беспокоиться, для него она никогда не вырастет полностью и окончательно.

– Ждём тринадцатого, – с предвкушением бросил Один. Старый бог жаждал боя.

Тринадцатый не заставил себя ждать. Прямо над головами Райны и Хрофта почерневшее небо полыхнуло багровым, клубок мрака устремился вниз, нарастал, терзая слух, надсадный, режущий визг.

– Волкам вроде как выть положено! – крикнул Хрофт, перехватывая меч.

В дюжине шагов от них в дорогу врезалось нечто иссиня-чёрное, перевитое огненными прожилками, расплескав вокруг себя землю; из глубокой воронки тотчас повалил сизый пар.

Райна кинула взгляд на отца – однако тот не шелохнулся. Вычерченные им руны скрылись в навалившихся дыму и тьме, валькирия и Один замерли на крошечном пятачке, куда с небес ещё пробивался узкий луч света.

Со всех сторон доносился теперь низкий рык, и впрямь напоминающий голос неведомого зверя. Над ближней воронкой всё гуще стягивался пар, изнутри пробивались алые отсветы. Райна поглядывала на Одина, но отец не шевелился, словно приглашая неведомых «волков» атаковать.

Пронзительный, скрежещущий не то визг, не то вой, над воронкой взметнулось угольно-чёрное тело, словно обитое алой сетью жил с текучим огнём в них. В землю упёрлись когти, вздыбился горб спины, в упор взглянули налитые злобой и голодом красные буркалы. Миг – и жуткий волк начал расти, загривок его вздымался, раздавалась в стороны грудь, лапы разъезжались, оставляя за собой настоящие борозды. Зверь оказался ростом с вершины деревьев, стволы ломались с треском, а с отвислых чёрных губ капала слюна.

И всё равно – не узнать его было невозможно.

– Фенрир… – выдохнула Райна.

Краем глаза она успела заметить, как Один покачал головой, но сказать уже ничего не успел. Зверь ринулся на них, а справа и слева, со спины и с боков, устремились его точные копии, только немного поменьше.

Алая пасть распахнулась, Райну и Одина обдало смрадом тухлого мяса. Кто-то неведомый помог ворваться сюда этим чудовищам, но сами чудовища не казались валькирии чем-то особенным. Волки, уменьшенные копии Фенрира, но в остальном… Кто знает, в каком логове они отлеживались до сего дня, кто знает, какими тропами прошли, прежде чем оказаться здесь – окружающий мир послушно умирал вокруг воительницы, оставались лишь отец, она, зверь перед ней да молодой меч в руке.

Тринадцатый волк оскалился, шерсть встала дыбом, громадная морда приникла к земле. По клыкам пробегали тёмно-багряные огненные волны; в пронизывающей зверя магии Райна ощутила нечто смутно-знакомое, из относительно недавнего прошлого. Что это такое, понять она не успела – тварь прыгнула.

Огромная башка, какой, наверное, можно пробивать крепостные ворота, просто смела бы и валькирию, и Одина, не отпрянь они в стороны. Слейпнир, повинуясь повелительному жесту Отца Дружин, взмыл вверх, негодующе заржал – он тоже хотел боя, тоже хотел биться, но ослушаться не посмел.

Лошадь Райны просто сбило с ног и проволокло по земле, прежде чем несчастное животное исчезло в разинутой пасти зверя.

Валькирия легко уклонилась от этой атаки, танцующим движением уйдя вбок и с размаху полоснув мечом по волчьей шее, покрытой густым чёрным мехом, длинным и жёстким.

Взмах альвийского клинка открыл у зверя широкую и глубокую рану, словно сам меч неведомо как удлинился, сделавшись словно тележная оглобля. Хлынула тёмная дымящаяся кровь, она мгновенно становилась паром, и сам громадный волк завизжал, словно поросёнок, ужаленный пчелой. Извернулся, зубы клацнули вновь – и Райна вновь уклонилась.

Лишь для того, чтобы оказаться прямо перед двумя другими распахнутыми пастями.

– Держись, дочка! – проревел откуда-то с другой стороны огромной туши Отец Богов.