Пепел и Лунный свет

Исайя махнул рукой, и земля под ногами задрожала. Обледенелый снег пошел глубокими трещинами, начал крошиться и проваливаться вовнутрь, освобождая путь чудищам. Великаны поднимались из-под сугробов, словно только и ждали возможности выбраться наружу. Три человекообразных существа, каждое высотой с двухэтажный дом, выпрямились во весь рост. Созданные из камней, корней и почвы, они устрашали и вызывали желание бежать куда подальше. Склонив громадные головы, чудовища уставились на Адель пустыми глазницами.

Исайя едва заметно кивнул, и великаны бросились на нее. Каждый их шаг заставлял землю ходить ходуном, но, несмотря на уверенность движений, создания были грузными, неповоротливыми и медлительными.

Адель закрыла глаза и мысленно воззвала к своей силе. Вокруг вихрем закружилась метель, температура заметно опустилась. Ее обдало такой стужей, что, будь Адель чувствительна к холоду, доселе царивший на улице мороз показался бы ей приятной прохладой. По венам вместо крови словно струился жидкий лед… Сила Луны, ее сила, была безжалостной. Позволяя метели поглотить великанов, Адель знала: их способен разрушить только лед. Концентрируясь на этих мыслях, она сжала кулаки и представила, как каменные тела чудовищ замерзают, как она превращает каждую капельку влаги из почвы в лед и тот рассыпается на осколки, точно разбитое зеркало.

Вой метели пронзила чреда глухих ударов – великанам так и не удалось добраться до своей цели. Открыв глаза, Адель увидела крошево из льда и камней, устилавшее землю колючим ковром.

– Ты доволен? – спросила она, отозвав вьюгу.

– Вполне, – ответил Исайя с ноткой удивления в голосе. От холода его щеки раскраснелись, а когда он говорил, с губ срывались белые облачка пара. – Что ж, спрашивай.

– Почему ты защитил меня, когда набросился тот мальчишка?

Исайя отвел взгляд.

– Твои руки, – произнес он спустя несколько мгновений. – Я никогда прежде не видел таких тоненьких рук. Стояла вторая половина сентября, но ты была в каком-то нелепом платье с короткими рукавами. Оно висело на тебе мешком и нисколько не согревало. Ты была худой, словно тростинка, и когда тот парень толкнул тебя… я был уверен, что, упав, ты переломала себе все кости. А потом, когда он налетел на тебя, схватил и впечатал в землю, я не выдержал и бросился к вам. Мои родители не были богаты, Адель, но еды нам хватало. Увидев тебя и Яго, я понял, что вы, должно быть, голодаете. Очень часто. И позволить накормить тебя грязью, нет уж, уволь. Я сожалею лишь о том, что взрослые так быстро нас растащили, не уверен, что выбил из того парня все дерьмо.

Адель часто заморгала, пытаясь прогнать непрошеные слезы.

– Он больше никогда ко мне не приставал, – ее голос дрогнул. – Это все? Вся история?

– Нет. – Исайя посмотрел на нее. – Но дальше ты должна задать правильный вопрос. И то только после этого…

Земля вокруг Адель взбугрилась, из-под снега появились длинные гибкие корни. Она даже не успела осознать происходящее, как они змеями обвили тело, сдавив так, что Адель едва могла дышать. Мир исчез за сплетением корневищ. Оказавшись в коконе, который сжимал все сильнее, Адель зашипела от боли. О том, чтобы пошевелиться, не было и речи – растение только усиливало хватку.

– Чтобы выбраться, используй позаимствованную силу. Любую, – подсказал Исайя.

Бормоча проклятия, Адель прикинула, какая способность может сейчас помочь. Призвав энергию второй от Солнца планеты, она почувствовала, как та откликнулась и пробежала по телу электрическим импульсом. Адель нужно ускользнуть отсюда, исчезнуть…

Внутри все сжалось в тугой комок, зрение помутилось, а желудок, казалось, сделал тройное сальто. Всего миг, и она возникла в нескольких шагах от Исайи. Тот едва заметно вздрогнул от неожиданности, но не отступил.

– Хорошо, – сказал он. – Ты отлично справляешься.

Адель отряхнула пальто и, отбросив с глаз растрепавшиеся волосы, посмотрела на Исайю. Он был напряжен: широкие плечи расправлены, спина прямая, подбородок вздернут.

– Спрашивай, – прошептал он, пристально глядя на нее.

– Ты расстроился, узнав, что я приходила в тот двор, желая поблагодарить тебя. Но мы так и не встретились… Почему же ты огорчился?

Исайя сделал глубокий вдох. Он вдруг показался Адель очень уставшим.