Пепел и проклятый звездой король (ЛП)

В этот момент ситуация начала меняться.

Шумы сверху стали достаточно громкими, чтобы сотрясать стены, а самые сильные из них приводили к водопадам пыли и грязи, падающим с потолка, и пламя Ночного огня дрожало от ударов. В животе завязался узел тревоги, но я сказала себе, что мы ожидали, что по мере продвижения все будет становиться сложнее — мы были готовы к этому.

Но когда от особенно громкого ШУМА сама земля покачнулась, и мы с Джесмин стукнулись о стены, мы обменялись настороженными взглядами.

Джесмин шла быстрее, выкрикивая срочные команды тем, кто шел за нами, но мои шаги замедлялись.

Дело было не в звуке. Это было что-то более сильное, что-то в самом воздухе, чему я не могла дать названия. Оно затаилось под моей кожей, более настойчивое, чем тревога битвы. Сила, пульсирующая против моей магии. Ядовитый дым, прилипший к моим легким.

Она была бесшумна, невидима и была повсюду.

Пятьдесят лет назад на одном из островов Ночнорожденных произошло извержение вулкана, уничтожившее все живое на нем — все живое, кроме птиц, которые исчезли за шесть часов до этого, улетев одной стаей, затмевающей небо.

Так ли, — подумала я, — чувствовали себя птицы в тот день?

Я удвоила темп, догнала Джесмин, а затем обогнала ее. Она бросила на меня взгляд, который заставил меня задуматься, не почувствовала ли она то же, что и я. Я никогда не видела в ней ничего похожего на страх. И все же это был не страх — не совсем, но это было достаточно похожее чувство, которое означало почти такую же нервозность.

— Ты…, - начала она, но я прервала ее.

— Мы должны подняться туда. — Слова слетели с моих губ прежде, чем я поняла, насколько они верны. — Мы должны подняться туда, сейчас же.

Глава

58

Райн

Я потерял счет тому, сколько воинов я убил. Я словно снова и снова оказывался в Кеджари, ввергнутый в бессмысленное, беспорядочное, беспрерывное насилие.

В конце концов, может быть, я был ничуть не лучше Некулая, или Винсента, или Саймона. Может быть, я был просто еще одним проклятым королем.

Потому что мне это чертовски нравилось.

Я почти не чувствовал ни крика своих мышц, ни укусов своих ран. Что-то более первобытное взяло надо мной верх. Рациональные мысли исчезли. Моя магия бурлила в жилах, благодарная за возможность наконец-то выйти на свободу, полностью освободиться, и вот что она хотела сделать. Убить. Отвоевать. Овладеть.

Я больше не полагался на зрение, и это был подарок, потому что я не мог ничего увидеть, даже если бы попытался. Сквозь мазки черной крови в глазах в поле моего зрения попадали лишь разрозненные вспышки крыльев, оружия и стали, утопающей в телах. Ослепительный черно-белый свет моего Астериса следовал за каждым моим ударом. Поверженные враги, словно тряпичные куклы, падали на крыши зданий.

Время, физическое состояние, пространство перестали существовать. Я не думал ни о чем, кроме следующего удара, следующего убийства, следующего дюйма земли, который я мог бы отвоевать для этого замка — моего замка.

Пока он не появился.

Изменение было мгновенным, настолько сильным, что даже смогло вывести меня из состояния жажды крови, настолько сильным, что мои мышцы замерли в самый неподходящий момент, прервав мою контратаку против атакующего меня ришанского солдата и заработав порез на плече.

Я схватил солдата, перекусил его и позволил ему упасть на землю, но я уже не смотрел на него. Вместо этого мой взгляд устремился вверх.

Вверх, к замку.

Саймон был там, стоял на том самом балконе, где он пытался убить меня. Даже сквозь кровавую бойню, сквозь бесконечные тела я знал, что он там. Я знал это, потому что чувствовал его, как чувствуют рябь в пруду, когда под водой кружит что-то ужасное.

И это было что-то ужасное.

Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного, но эта уверенность сразу же впечаталась в мои кости. Я пробудил в себе нечто первобытное, и теперь этот зверь распознавал угрозу — угрозу, которой не было места ни здесь, ни где-либо еще.

Что это было?

Я был слишком далеко, чтобы бояться. Я слишком долго боялся Саймона и таких, как он, даже если отказывался признаться в этом себе или кому-либо еще.

Я пробился сквозь воинов еще до того, как Вейл успел позвать меня. Я пробивался сквозь тела, крылья, оружие — через все, что стояло между мной и ним.

Я собирался убить его.

Он стоял на балконе и ждал меня: янтарные крылья расправлены, меч наготове, волосы откинуты назад так, что подчеркивают жесткие, жестокие линии его лица.

Я не замедлился, когда летел за ним. Наоборот, я махал крыльями, набирая скорость, так быстро, что не видел ничего, кроме его медленной, хищной улыбки за несколько секунд до нашего столкновения.

Мы столкнулись в оглушительном грохоте стали и вспышке магии, мой Астерис окутал нас мантией черного света. Наши тела ударились друг о друга. Его меч встретился с моим, металл с визгом ударился о металл.