Пепел Нетесаного трона. На руинах империи

– Здесь? – переспросил Паттик, оглядываясь вокруг.

В зале не было ни дров для костра, ни места для очага, но помещение не казалось холодным – по крайней мере, не леденило кровь; будто сам камень излучал слабое ровное тепло.

– Не закрыть ли ту дверь? – предложил Паттик.

Снаружи билась о горный проход туча. Порыв ветра разнес по коридору несколько снежинок. Они растаяли, коснувшись пола.

– Нет, – слишком громко и поспешно ответила Гвенна. – Та дверь для вас – единственный выход.

Ей представилось, как люди колотятся в каменную плиту, пока она расчленяет их одного за другим.

– Он знает мотив. – Чо Лу указал на Киля. – Выпустит нас, когда попросим.

– Выпустит, – негромко согласился Бхума Дхар, обратив к Гвенне потемневший взгляд. – Если будет жив.

– Дверь не закрывать, – повторила приказ Гвенна.

Паттик взглянул мимо нее в дальний конец камеры, откуда уходил в глубину горы второй проход.

– А с той дверью как? – опасливо спросил он.

– Если через любую из дверей войдет что-то, чего вы не знаете…

– Мы его убьем, – договорил за Гвенну Чо Лу.

Та кивнула.

– Пусть даже оно покажется не опасней котенка. Пусть даже безобидней мышки. Пусть даже… – Она тряхнула головой. – Все, что войдет в эту дверь и покажется каким-нибудь странным, убейте на хер.

Чужое эхо ее слов отдалось от голого камня. Паттик кинул на нее опасливый взгляд. Гвенна спохватилась, что успела потянуться за клинками, будто уже пришло время бить. Медленно, обдуманно она опустила руки.

Капитан-манджари не сводил с нее глаз.

– А если вы не найдете средства от болезни?

– Исполняйте свой дави, – мрачно процедила Гвенна.

– Дави? – Паттик покрутил головой. – Как понять «исполняйте дави»?

– Мы будем охранять обе двери, – не слушая его, объявил Дхар, чуть выделив слово «обе».

– И Крысу, – вставила Гвенна.

– Я с тобой, – отчаянно замотала головой девочка.

– Нет.

Детское лицо застыло.

– Гвенна Шарп…

– Мы ее сбережем, – встрял Паттик.

Гвенна решила сперва, что это он о Крысе. Потом поняла, что солдат обращается к девочке.

– Мы остаемся здесь, – сказал Паттик, – чтобы оберегать Гвенну.

На лице Крысы большими буквами отобразилось недоверие.

– Здесь?

– Прикроем ей спину, – кивнул легионер. – Проследим, чтобы никто за ней не прошел. Никто не прокрался.

Девочка прикусила губу, повернулась от Гвенны к открытой двери и снова к Гвенне.

– Мы не слишком задержимся, – пообещал Киль. – Должны вернуться до сумерек.

– Вернись, – сказала Крыса.

– Все будет хорошо. – Гвенна пригладила ей волосы.

Крыса отмахнулась от ее руки.

– Ничего не хорошо. – Она наставила тощий грязный палец в грудь Гвенне. – Вернись.

– У тебя есть дело, – сказала Гвенна. – Стеречь дверь. Справишься?

Крыса, распрямившись, коснулась ножа за поясом и серьезно кивнула:

– Все, что входит, убить на хер.

– Убить на хер, – согласилась Гвенна.

* * *

Крепость, хоть бы и возведенная кшештрим, была устроена без лишних затей. Короткий переход вывел от преддверия к винтовой лестнице, которая вилась сквозь камень вверх и вверх, на сотню шагов, на две сотни. Ни площадок, ни дверей. Они словно карабкались из глубоченного колодца, разве что наверху не было ни просвета, ни воздуха, ни свободы – конца не видно.

Поднимаясь, Гвенна вела сражение с ядом.

Все было похоже на болезнь, накрывшую их в джунглях: то же возбуждение, тот же голод, то же чувство, что мир не вполне реален, – только хуже. Та, прежняя, проникала в нее постепенно, день за днем, залетала внутрь с каждым вздохом, впитывалась в кожу с каждым прикосновением, а эта пробирала огнем насквозь, пожирала кости и кровь, охватывала горячкой мозг.

«Борись, – твердила она себе. – Борись и не сдавайся».

Произнесенные под огромной чашей неба, эти слова показались ей здравыми и разумными. А теперь, в тесноте лестничного колодца, она начала забывать, с чем ей надо бороться. Внизу были люди. Она еще слышала слабое эхо голосов. Люди называли себя ее друзьями, но как только люди себя не называют. Их четверо, вооруженные, но кеттрал среди них нет, и нет… таких, какой стала она.

Гвенна, одного за другим, воображала их перед собой.

Чо Лу силен, быстр, но действует необдуманно. Паттик медлит там, где медлить нельзя. Бхума Дхар стар. Крыса еще ребенок.

Последнее видение на миг привело ее в себя.

– Вы должны меня убить, – тихо сказала Гвенна.

Киль не задержал шага.

Она чувствовала заливший лицо пот, чувствовала, как ее трясет. Руки требовали сперва клинков, потом – вцепиться в глотку историку, давить, пока не посинеют губы, не выкатятся глаза, пока он не перестанет дышать.

– Если не найдем, – прохрипела она. – Если лекарства здесь нет, убейте меня.

– Я сделаю, что следует, – кивнул он.

Гвенна схватила его за плечо. Не хотела, а схватила. И медленно, с болью разжала пальцы.

– Вы не поняли. Если не убьете меня сейчас, потом не сможете убить.

– Я понял, – ответил историк и показал вверх по лестнице. – Уже недалеко.

Прошла целая вечность, пока они достигли площадки.

Киль напел им путь за следующую дверь – ноты в этот раз были новые, но тоже на три голоса, и историк тянул их так, как не смог бы ни один смертный.