Пепел перемен, Том 1: Пыль и сталь

Маг лёг на кровать и посмотрел в потолок, выуживая из памяти события более чем пятилетней давности. «Отчислен за учинение беспорядков и отсутствие дисциплины». Бумага, поделившая жизнь на «до» и «после». Вспомнил он и ледяной взгляд архимага, хладнокровно рвущего на части прошение о восстановлении, которое Маркус писал целую ночь, с трудом находя оправдания и подбирая слова, придумывая мотивы и причины.

Ледяным ветром пронесся в сознании голос архимага: «Оставь надежду. Его не вернуть. Я запрещаю тебе тратить на это своё и моё время». Слова, сказанные, казалось, не самим Вингевельдом, а его беспощадными ледяными глазами, и морозным ожогом отпечатавшиеся в душе. Тогда Маркус действительно оставил надежду, постарался очистить сознание. Что-то пришлось выбросить из памяти навсегда, а что-то спрятать в самые дальние её уголки, куда никогда не довелось бы заглянуть.

Вспомнил Маркус и взгляд того паренька, когда он позорно предстал перед громадой чернокаменной арки на глазах у всей Академии. Всякий раз, когда происходило отчисление очередного студента, Маркус всеми правдами и неправдами находил причины не присутствовать в холле вместе со всеми. Магическая сила считалась даром богов, их величайшей жертвой ради смертных, поэтому лишение магии виделось Маркусу жутким кощунством.

Но в тот злополучный день архимаг лично велел ему провести мальчишку через арку. А тот будто бы до последнего не верил, что всё это происходит на самом деле. Что рука его «папаши» действительно кандалами сжимает худое запястье. Как будто сейчас Маркус скажет: «Ну, ладно, напугали и будет с тебя. Но чтобы это было в последний раз». Декан Огня и сам до конца не верил в происходящее, но не мог вымолвить и слова, глядя как у его почти что сына отнимают самый великий подарок на свете.

Когда всё закончилось, парень упал на колени от нахлынувшей слабости, но не лишился чувств, как многие до него, а посмотрел на Маркуса страшным взглядом. Взглядом человека, которого предали. Декан огня предлагал ему уехать в Хельмар, чтобы они могли видеться время от времени, но тот заявил, что вернётся туда, где прошло его детство. Туда, откуда «папаша» когда-то забрал его, в Дракенталь. Он говорил, что не держит на Маркуса зла, что понимает, выбора не было, но мальчишечьи глаза были красноречивее слов. Теперь же он, должно быть, вырос и возмужал. И неизвестно, хранит ли он до сих пор этот проклятый посох. Возможно, поиски стоит начать именно в Дракентале. Там, где всё когда-то началось.

Несмотря на слова архимага, Маркус не верил, что посох настолько важен для Академии. Впрочем, сейчас ему об этом думать совсем не хотелось. Что делать после прибытия на большую землю – об этом маг поразмыслит позже. Теперь ему хотелось лишь остаться наедине с книгой.

Время до вечера пролетело пугающе быстро. Настолько, что Маркус даже не успел решить, что надеть на ужин. Конечно, выбор у него был куда скромнее, чем в Академии. Зеркала в каюте не было, так что маг попытался оценить свой внешний вид без него. Красная туника до колен с позолоченными пуговицами в виде эмблемы Академии выглядела почти новой, а кожаные башмаки он и вовсе надел впервые этим утром, так что они ещё немного натирали с непривычки. Шерстяной плащ, конечно, протёрся в нескольких не слишком заметных местах, но он не раз спасал Маркуса от промозглых ветров, приносимых морем. Теперь же плащ помогал не замёрзнуть во время прогулок по палубе. В корабельных помещениях было ненамного теплее, так что без него было совсем никак.

Второй комплект одежды, наспех сложенный в сундук, почти полностью повторял то, что было одето на маге, поэтому выбор был совсем невелик. Разве что выпачканные по пути в порт штаны маг решил сменить на новые, льняные, выкрашенные в тёмно-алый с золотой вышивкой в форме языков пламени. Теперь он был практически во всём красном.

Усмехнувшись, Маркус припомнил, как после пары появлений в таком наряде на праздниках в Академии студенты и некоторые преподаватели стали за глаза называть его «огненная стрела». Видимо, сказалась и привычка декана Огня постоянно ходить быстрым широким шагом, будто он жутко опаздывает. Он не обижался на это тогда, а теперь, когда это воспоминание осталось в прошлой жизни, оно и вовсе не вызывало ничего, кроме ностальгической улыбки.

Начав было искать расчёску, Маркус вспомнил, что так и не нашёл её дома. Так что маг покинул каюту, просто пригладив волосы рукой.

В кают-компании было немноголюдно. Двое совершенно одинаковых слуг сновали по небольшому, но хорошо освещённому залу и сервировали круглый стол в его центре. Один из них осторожно поставил в середину стола широкую изящную вазу с белыми тюльпанами и скрылся за дверью. Маркус робко присел на бочку неподалёку от стола и, подперев рукой голову, принялся ждать остальных.