Пепел победы

— Молились, наверное многие, почти все. Но большинство погибло. Они не могут сказать, что молитвы им помогли. А вот те, кто выжил, говорят о случившемся как о чуде. Я бы, может, не рассказывал тебе все это и не стал бы подвергать сомнению случаи чудотворства, если бы не ложь, срывавшаяся с губ приезжавших к нам «лекторов-просветителей». Для придания большего веса своим словам они ссылались на прошлое, на реальных исторических личностей. При этом слишком свободно оперировали фактами, одно деяние приписывали другому, третьему добавляли от четвертого или вообще нагромождали несуществующее. Увы, маленькая ложь рождает большое недоверие.

— Так что, это можно выбросить? — Сашка коснулся рукой черной ленты, опоясавшей туловище.

— Зачем? Пусть будет. Если ты хоть чуточку веришь в его силу, он тебе поможет! — закончив говорить, Ефимов повернулся и пошел к другой тройке, оставив Зудова сидеть в полном недоумении.

Теперь старший прапорщик направился прямиком к головному дозору. По правде говоря, сейчас его больше всего волновало моральное состояние именно этой тройки. Точнее, старшего сержанта контрактной службы Прошкина, возглавлявшего ее. И все потому, что возмущался и ныл он слишком часто, если не сказать постоянно. В конце концов в роте к нему прочно прилипла кличка Витя-паника.

Если бы это было обычной мальчишеской чепухой!.. Увы, заместитель командира группы вовсе не был уверен в том, что такое прозвище не соответствует истинному психологическому портрету старшего сержанта. Это вечное нытье, жалобы на тяготы и лишения были баловством маминого сынка? Маской, игрой? Или они показывали психологическую неуравновешенность, как следствие, возможность срыва и впадения в паническое состояние в экстремальной ситуации?

Именно усиленно пытаясь найти ответ на этот вопрос, Ефимов и назначил старшим тройки Прошкина, а не более уравновешенного, спокойного и рассудительного Айдарова. Но до сих пор никакой определенности не было. Складывалось впечатление, что в Викторе живут два человека одновременно. Иногда, глядя на него, Ефимов не мог нарадоваться. Да, слегка чудной, но исполнительный, чуткий, ответственный. А иногда черт знает что — страшно эгоистичный, ленивый, мелочный!.. Два человека с одной душой. Они борются меж собой, или же один из них — всего лишь маска, самозащита, скрывающая тонкую ранимую натуру?

Прошкин находился в охранении. Точнее, вся тройка укрылась в кустарнике, залегла за валунами и вела наблюдение за прилегающей местностью. Одновременно, правда, парни не забывали прихлебывать напиток, приготовленный из разведенных пакетиков «Адаптовита».

— Бдите?! — без всякого ехидства поинтересовался Ефимов.

Прошкин утвердительно кивнул и протянул прапорщику бутылку с напитком.

— Спасибо, не хочу, — отказался Ефимов, решил побыть тут какое-то время и сел на камень, выпирающий из земли.

— А мне вчера жена эсэмэску прислала, — поделился Прошкин радостью, переполняющей его.

Прапорщик невольно улыбнулся, одобрительно кивнул и сказал:

— Это хорошо. — Он чуть помолчал и повторил: — Это хорошо.

Новость действительно была доброй. О том, что несколько месяцев назад жена старшего сержанта забрала ребенка и уехала к своей матери, Ефимов, конечно, знал. А вот то обстоятельство, что для Прошкина — взбалмошного, необязательного, хвастливого болтуна, баламута и нытика ее уход действительно был потерей, явилось для заместителя командира группы настоящей новостью.

— Может быть, еще сойдемся?! — Прошкин задавал вопрос скорее самому себе и не требовал ответа, но Ефимов заверил его:

— Все будет хорошо!

Прошкин улыбнулся, отвернулся и начал смотреть вдаль. Ефимову показалось или в глазах сержанта и впрямь мелькнули слезы?

— Товарищ старший прапорщик, вижу блик, — придвинувшись поближе, зашептал Айдаров.

— Где? — Ефимов быстро сориентировался, нырнул под куст и оказался рядом с бойцом.

— Там. — Шамиль осторожно раздвинул ветки и ткнул рукой на лес, чуть ниже по склону.

Ефимов всмотрелся. За переплетениями ветвей и впрямь что-то сверкнуло. Сергею показалось, что в всплеске света он увидел красноватый отлив.

«Просветленная оптика?» — мелькнула обеспокоенная мысль и тут же погасла в сомнениях. — Противник? Так сразу? Да еще и засветился? Нет, не может быть… Но проверить стоит».

— Витя, бинокль! — потребовал он, получил прибор и приложился к окулярам.

Абсолютно ничего, ни единого отблеска. То ли сместилось солнце, то ли ветер больше не отклонял ветку, закрывающую свет, то ли… неведомый наблюдатель смылся. Хотя в наличие противника верилось меньше всего, но уточнить этот момент требовалось хотя бы ради безопасности группы.

— Виктор, Шамиль — наблюдать, Вовка — за мной. — Ефимов поманил к себе Башмакова, взял оружие на изготовку и двинулся в том направлении, где недавно что-то сверкало на солнце. — Дистанция двадцать шагов.

Вовка понимающе кивнул.