Пепел Вавилона

Марко уже не различал очертаний своего кресла. Связь между телом и сознанием становилась расплывчатой. С самого детства он знал, что в атомах больше пустоты, чем материи, и что на том, самом низком уровне, атомы существуют в постоянном движении. Но никогда не видел этого прежде. Марко никогда не задумывался, что он сам — просто выброс энергии. Вибрация несуществующей гитарной струны.

Внезапно сквозь облако на него надвинулось что-то тёмное.

***

С «Росинанта» кольцо врат казалось всё ярче от тормозных импульсов вражеских кораблей, пока не стало похоже на негативное изображение глаза — чёрная, с вкраплениями звёзд склера и ярко-белая сияющая радужка. Таймер достиг нуля. Свет нарастал. Потом ярко вспыхнул — и исчез.

Холден проверил сенсоры. Там, где несколько секунд назад шли пятнадцать вражеских кораблей, теперь просто ничего не было.

— Ух ты, — сказал Амос по корабельной связи. — Надо же, жуть какая.

Глава пятьдесят вторая

Па

— Ну вот мы и снова здесь, — произнесла Мичо, выходя в док станции Церера.

— Ага, — согласился шагающий рядом Джозеф.

Когда они улетали отсюда, она восставала против восстания. Теперь, хотя и не хочется признавать, вернулась просить свободу у власти Земли и Марса. Казалось, и сами доки должны были измениться. Постареть, износиться, как и её душа. Но отзвуки музыки, состоящей из лязга мехов, звяканья инструментов и гомона голосов, остались всё теми же. В воздухе витали прежние резкие запахи озона и углеродной смазки.

Новый слой краски даже сделал старую станцию моложе и ярче, более полной надежд, чем когда Мичо её покидала. Надписи заменили. Те же самые коридоры и лифты, но украшены новыми буквами на полудюжине языков. Мичо понимала — это сделано для колонистов и беженцев с Земли, но ее задевало, что среди языков отсутствовал астерский креольский. Земля опять подчинила себе Цереру, как до событий на Эросе, превратила станцию в свой парк развлечений. Охрана по большей части выглядела формальной, но Мичо готова была чем угодно поклясться, что оружие заряжено. Непростое дело — приветствовать одновременно и врага, и союзника. Так что она им не завидовала.

Прошло уже полгода после невероятной гибели Марко Инароса и большей части остатков Вольного флота. Полгода ушло только на то, чтобы собрать для разговора оставшихся игроков. Интересно, размышляла она, сколько же времени потребуется, чтобы сделать хоть что-то реальное. И что случится, когда время закончится. В глубинах её сознания как будто засел крошечный Нико Санджрани, подсчитывающий часы до того момента, когда Поясу — нет, когда всему человечеству потребуются фермы, медицинские центры, шахты и перерабатывающие предприятия, которых нет, потому что все были слишком заняты дракой. Иногда это не давало ей спать по ночам. В иные ночи мешало другое.

Она почти ожидала, что её поселят в апартаментах, которые занимал Марко Инарос, где она в последний раз выслушивала его планы для Пояса. Но хотя секция станции была та же, комнаты оказались другими. Напоследок эскорт заверил, что если им что-то понадобится, обслуга тут же всё выполнит. Охранники кивнули у двери и удалились. Мичо опустилась на диван в гостиной, а Джозеф пошёл по комнатам, заглядывая за каждую дверь, проверяя, высматривая оборудование для наблюдения, которое, как они оба были уверены, здесь, конечно же, имелось, но, разумеется, установленное слишком профессионально, чтобы найти.

Надя, Бертольд и Лаура ещё оставались на их новом корабле — переделанном грузовике-ледовозе, одолженном у кузена Бертольда — до тех пор, пока они не отыщут возможности за него расплатиться. После совершенства и мощи «Коннота» корабль казался непрочным и хрупким. Но он нёс её семью, а значит, стал домом, как и этот диван, которого сейчас касалась её щека — обивка из натурального шёлка в тюремной камере.

Послышался хриплый смех Джозефа. Он вошёл в комнату и протянул ей какой-то кремовый прямоугольник. Не бумага, а плотная карточка, гладкая, как поверхность дивана. Надпись выглядела изящно и строго.

«Капитан Па!

Благодарим Вас за то, что прибыли на конференцию, а также за мужество, проявленное Вами в схватках, которые мы все вместе выдержали. Сотрудничество и добрая воля помогут нам продолжать путь вперёд».

И подпись — Крисьен Авасарала.

Сдвинув брови, Мичо бросила взгляд на Джозефа.

— Серьёзно? Вообще на неё не похоже.

— Согласен, — ответил он. — И пойди взгляни! Там ещё есть корзинка с фруктами.

Если войны и начинаются с ярости, то заканчиваются они изнеможением.