Пепельный рассвет

Честно говоря, в такой компании я чувствовал себя совершенно неуютно. И не потому, что опасался, будто кто-то из них ткнет в меня пальцем с возгласом: «Темная тварь!» Вовсе нет. Как показал визит в храм, такого исхода мне бояться не приходится. Дело в другом. Все присутствующие в комнате, за исключением церковника, — дворяне. Да и предстоятель Горного Дома по статусу все же не последний служка, хотя и до князей церкви недотягивает. Тем не менее для всех присутствующих, он — равный, в отличие от одного вольного ходока с непредсказуемым прошлым. Это я про себя, если что. И черт бы с ней, с этой разницей в статусе, плевать я на нее хотел. Проблема в том, что в этой компании я даже по делу ничего не мог предложить. По делу, которое искренне считал своим! Меня просто не стали бы слушать, да, собственно, и не слушали. На единственный заданный мною вопрос я не получил ответа ни от одного из присутствующих, почти демонстративно отнесшихся к гостю хозяина дома как к пустому месту. А сделанное мною краткое уточнение к рассказу Дима о событиях прошедшего дня привело лишь к недовольно предупреждающему взгляду с его стороны. После такого афронта я окончательно убедился в том, что рассказывать сидящим за столом людям о том, что кое-как поведал мне дух-хранитель в корчме Биггена, не стоит. Детская обида? Не только. Приглашенные Димом господа весьма отчетливо продемонстрировали свое отношение ко мне. И я ни на секунду не сомневаюсь, что после моего рассказа об общении с хранителем чужого владения эти же самые господа с превеликим удовольствием присоседят одного мутного ходока к тем людям, облаву на которых они сейчас планируют. А что? Больше голов — больше награда. Если же облава не удастся, то умение общаться с чужими духами-хранителями наверняка сделает меня самого козлом отпущения. Сдадут ведь начальству, подарочной ленточкой перевязав, только чтоб свои головы после провала сохранить, и никакой барон Гумп не поможет. В общем, промолчал я… решил сберечь свою шкуру, ну и да, обиделся на них, не без того.

И да, я прекрасно понимаю, что для гостей Дима я не более чем обычный ходок, которому в присутствии столь видных особ предписано молчать в тряпочку и не отсвечивать. Но черти бы драли обычаи и правила, которые сами эти господа соблюдать не собираются! Я тоже гость в доме барона, официально принятый, между прочим, и если уж судить строго, то демонстративный игнор со стороны прибывшей компании прежде всего роняет тень на репутацию самого Дима. Вроде как: «Пусть этот новоиспеченный барон считает, что поднял тебя до нашего уровня, но мы-то зна-аем…»

Я бы, наверное, даже мог поверить, что Дим просто не понял этой демонстрации, если бы мое собственное понимание разыгрываемой гостями пантомимы не было «наследием» памяти моего бывшего носителя. Вурм многому учил своего внука, и подчас преподаваемые ему науки напрочь выбивались из списка дисциплин, кои любой ходок должен освоить в совершенстве. Так было и с этикетом… муторная наука, особенно если учесть, что старик учил не просто правильно кланяться и держать вилку, но распознавать во всех этих расшаркиваниях и экивоках все вкладываемые в них смыслы. И учил на совесть, как делал все, за что брался. Посему я ни на миг не сомневаюсь, что посыл гостей до моего бывшего носителя дошел так же быстро, как и до меня. И реакция Дима совсем не порадовала. Точнее, ее отсутствие. По сути это значило, что он проглотил безмолвное «фи» новоприбывших… и отказался поддержать своего гостя. Меня то есть.

Впрочем, пусть это останется на совести самого барона и его высокого собрания. Молча слушать прожекты и планы этой компании мне уже просто осточертело. Тем более что, судя по некоторым репликам, делать что-то прямо сейчас они явно не собираются, и мне это совершенно не нравится. Ну точно, пошли обсуждения по второму кругу!

— Барон, вы уверены в этих сведениях? — Поджарый, словно гончая, глава стражи вперился в хозяина дома тяжелым взглядом.

— Абсолютно, — кивнул Дим.

— А не мог этот ваш воришка себя оболгать? — ровным, безэмоциональным тоном, напомнившим мне Рауша на допросе, спросил дознаватель. — Все же опрос с применением силы — вещь неоднозначная, а?

— Не мог, заверяю вас сударь Пилам, — мотнув головой, откликнулся барон и резко, неприятно усмехнулся. — Господа, может, хватит ходить вокруг да около? Я понимаю, вам трудно поверить, что в нашем молодом городе могла появиться подобная зараза, но уверяю, вор не лгал.

— И все же… — пряча руки в рукавах дзимарры, самым мирным тоном произнес священник. — Похищение людей — это очень серьезное обвинение, господин барон.