Перчатка для смуглой леди

— Как же так? — вдруг воззвал к присутствующим Маркус Найт. — Разве мальчик не находится в критическом состоянии и не может в любую минуту умереть? Или я ошибаюсь мистер… э-э… суперинтендант… э-э… Аллейн?

— Его жизнь по-прежнему в опасности, — подтвердил Аллейн.

— Спасибо. У кого-нибудь сохранилось еще желание острить по поводу мальчика? — осведомился Найт. — Или фонтан веселья наконец иссяк?

— Если ты имеешь в виду меня, — подхватил Гроув, нисколько не обидевшись, — то я заткнул свой фонтан. Больше никаких шуток.

Маркус Найт молча сложил руки на груди.

— Мисс Мед, мисс Данн, мистер Найт, мистер Джей и мистер Джонс… и мальчик, конечно, — все присутствовали при обсуждении кода замка, — сказал Аллейн. — Как я понимаю, речь о замке зашла не впервые. Сейф к тому времени уже несколько дней как был установлен, и его надежность наверняка была предметом дискуссий. Вы слыхали от мистера Мориса, что у замка пятизначный код, основанный на ключевом и очень простом слове. Мистер Морис также говорил, пока я не перебил его, что ключевое слово, предложенное мистером Кондукисом, само напрашивается для замка этого сейфа. Кто-нибудь из вас размышлял о том, какое это слово? Или делился своими соображениями?

Наступило продолжительное молчание.

— Естественно, мы обсуждали код, — скорбным тоном произнесла Дестини Мед. — Мужчины вообще разбираются в таких вещах. Буквы и цифры, и цифр меньше, чем букв, и все такое. Но ни у кого из нас и в мыслях не было что-нибудь сделать, я уверена. Правда, все думали…

— О чем все думали… — начал Маркус Найт, но Дестини холодно взглянула на него и сказала:

— Пожалуйста, не перебивай, Марко. У тебя такая ужасная привычка — перебивать. Пожалуйста.

— Боже! — произнес Найт. Он был неподвижен и грозен, как неразорвавшаяся бомба.

— Все думали, — продолжала Дестини, глядя на Аллейна широко раскрытыми глазами, — что этим простым словом должна быть «перчатка»[23]. Но насколько я знаю, шифра так никто и не вычислил.

Гарри Гроув громко расхохотался.

— Дорогая, ты неподражаема! — Он поднес к губам ее руку в перчатке и поцеловал, затем сдвинул перчатку пониже и поцеловал внутреннюю сторону запястья, а затем заявил присутствующим, что не променяет Дестини на всех клоунов на свете.

Гертруда Брейси, сидевшая нога на ногу, резким движением поменяла ноги местами. Маркус Найт поднялся, повернулся к стене и с пугающим безразличием принялся разглядывать рисунок в рамке, изображавший «Дельфин» во времена Адольфуса Руби. На его шее под побагровевшей щекой учащенно бился пульс.

— Отлично, — сказал Аллейн. — Вы все думали, что «перчатка» подходящее слово. Так оно и было на самом деле. Кто-нибудь разгадал код и вычислил цифровую комбинацию?

— Тише, мыши, кот на крыше! — весело крикнул Гарри Гроув.

— Вы преувеличиваете, — немедленно возразил Аллейн. — Если, конечно, учитывая смехотворность предпринятых мер безопасности, вы не сплотились в банду грабителей. Если кто-нибудь разгадал комбинацию, то этот человек наверняка не удержался бы и поделился открытием с другими. Не так ли, мистер Рэндом?

Чарльз Рэндом сначала откликнулся междометием. Затем он быстро взглянул на Аллейна, помолчал, а потом разразился скороговоркой:

— Честно говоря, я догадался. Меня всегда интересовали всякие коды и шифры, и я слышал, как все кругом болтают о замке сейфа и о том, что ключевым словом должна быть «перчатка». Мне приходилось подолгу ждать выхода на сцену, сидя в гримерной, вот я и развлекался расшифровкой. Я подумал, что шифр может быть одним из тех, когда пишут три ряда цифр от 1 до 0, а под ними буквы в алфавитном порядке, а потом вместо букв в ключевом слове подставляют цифры. Каждой букве соответствуют две или три цифры.

— Все правильно. И что у вас получилось?

— 72525 или, если алфавит был написан в обратном порядке, 49696.

А если алфавит писали под первым рядом цифр в обычном порядке, под вторым — в обратном, а под третьим — опять в обычном?

— Тогда 42596, что кажется более правдоподобным, потому что в этой комбинации нет повторяющихся цифр.

— Как ты все это запомнил! — воскликнула Дестини и обвела взглядом остальных актеров. — Ну разве не удивительно! Я не могу запомнить ни один телефонный номер, даже свой собственный.

Уинтер Морис развел руками и посмотрел на Аллейна.

— Но конечно, — сказал Рэндом, — в таком коде может быть множество комбинаций, и, возможно, мои догадки ошибочны.

— Скажите, вы и мальчик играете в одних и тех же сценах? Помнится, что так оно и есть.

— Да, — хором подтвердили Перегрин и Рэндом, а последний добавил: — Я не оставлял никаких записок в гримерной, Тревору нечего было прочесть. Он пытался выпытать у меня шифр, но я полагал, что ему ни в коем случае не стоит его знать.

— А вы кому-нибудь рассказывали о своих вычислениях?

— Нет, — ответил Рэндом, глядя прямо перед собой. — Я ни с кем не обсуждал код. — Он посмотрел на своих коллег. — Вы все можете подтвердить.

— Ну и дела! — воскликнула Гертруда Брейси и рассмеялась.

— Разумное решение, — пробормотал Аллейн, и Рэндом взглянул на него.