Перед бурей

– Адмирал, я и так уже многое вам позволила, разрешив послать флот на поиски. Вы могли бы оценить это и поменьше читать мне нотаций.

***

– Хэн, дорогой?

Хэн с усилием оторвал голову от подушки.

– Ох, ну что?

– Я думаю кое о чем, что мне не нравится.

Хэн вежливо изобразил на лице интерес, насколько это было возможно сделать, только что проснувшись.

– И что же это такое?

– Я говорю о переговорах с Найлом Спааром.

– Поясни.

Лейя села на постели.

– В начале я думала, что я должна сделать, чтобы узнать о них больше, и понять, чего они хотят – чтобы заставить их изменить свою позицию.

– Невозможно торговаться с человеком, если он не хочет ничего покупать.

– Да, ты прав насчет этого. Вице-король прибыл сюда, чтобы сохранить статус-кво. Ни торговли, ни культурного обмена, ни научно-технического сотрудничества, строго закрытые границы. Для йевет приемлем только статус-кво, что означает изоляционизм.

– Это их выбор, что тут такого?

– Но я хочу добиться сближения Н’Зота и Корусканта. Это может быть самый важный союз для нас за последние десять лет.

Хэн пожал плечами.

– Всегда найдется тот, кто не захочет составить тебе компанию. Иногда просто из вредности, иногда потому, что ты ему не нравишься, иногда потому, что он предпочитает одиночество. Я знал одного парня на Прэффе…ситх, как же его звали?.. Хатирма Хавигасу Так он всегда ходил в рейсы в одиночку. Говорил, что сотрудничество для слабаков.

– Надо думать, ему трудно приходилось.

– Да, за большие дела он взяться не мог. Или за такие, где кто-то обязательно должен прикрывать твой тыл. Впрочем, он был еще жив, когда я ушел из этого бизнеса. Может, он и до сих пор жив.

Лейя вздохнула.

– Может быть, и йеветы так же считают, не хотят ни у кого быть в долгу. Вице-король не дает мне никакой надежды, что хоть какое-нибудь сотрудничество будет достигнуто.

– Тогда зачем это продолжать? Ты зря тратишь на него свое время и нервы.

Лейя сказала:

– Даже если Лига не находит нужным сотрудничать с нами, возможно, сам вице- король так не считает. Он весьма искренен и, в общем, дружественно настроен. Единственная нить, которая связывает Лигу и Республику – это наши личные отношения.

– Весьма тонкая нить, не так ли?

– Я так не думаю. Вице-король, по-моему, имеет гораздо более широкий кругозор и непредвзятое мышление, чем кто-либо из его окружения. У меня такое чувство, что он пытается дать мне время, возможность найти путь к сотрудничеству.

– Ты уверена, что не пытаешься в некотором роде еще раз выиграть спор с Люком?

– Ты это о чем?

– Ну, если йеветы хотят существовать в уединении, подобно отшельникам, их не интересует, что мы об этом думаем. Пока, конечно, мы не начнем думать о выкручивании рук.

Лейя сердито сказала:

– Я и не собиралась думать ни о чем подобном.

Хэн, оправдываясь, сказал:

– Я просто пытаюсь понять, почему это дело так много значит для тебя.

– Возможно, потому, что я одна веду переговоры, и он один. И больше никто не может сделать этого, кроме нас. Какая-то часть меня пытается доказать, что мое место здесь.

– Никто и не думает иначе.

– К сожалению, это не так, Хэн. Я могла бы составить список из сотен сенаторов, которые были бы рады, если бы я ушла из политики.

– Конечно, нельзя нравиться всем. Если ты всем нравишься, значит, либо еще не успел ничего сделать, либо уже мертв.

– Иногда я и сама себя спрашиваю: действительно ли мое место здесь?

Хэн покачал головой.

– Свихнуться можно.

– Я никогда раньше не думала, как много сделала Мон Мотма, и как это было трудно. Эта работа очень тяжела. Все постоянно тебя дергают, всем ты нужна здесь и сейчас. Нужно быть чем-то особенным, чтобы успеть все и уметь договориться со всеми.

Хэн улыбнулся.

– Ты и есть что-то особенное, моя принцесса.

Лейя встряхнула головой.

– Иногда мне так не кажется. Я думаю, что Бен-Кил-Нам был бы прекрасным президентом. У него есть опыт, политическая интуиция, терпение – он больше тридцати лет в политике. А я – нечто вроде исторической случайности. Что было бы, если бы вам с Люком не пришло в голову меня спасти? Хлоп – и нет принцессы Лейи. Я могла бы погибнуть на Звезде Смерти. Не сомневаюсь, что мой отец убил бы меня, чтобы получить то, что хотел Таркин.

– Ты никогда не говорила об этом.

– Мне противно даже думать об этом, не то, что говорить.

– Он не знал, что ты – его дочь.

Лейя печально улыбнулась.

– Не думаю, что это многое изменило бы. Я, кажется, начинаю говорить как Люк. Поэтому я ненавижу оглядываться назад. Ничего хорошего от этого не бывает.

– Так зачем же ты оглядываешься?

– Потому, что ты спросил, что эти переговоры значат для меня. Впрочем, нет, я просто боюсь заснуть.

– Ты опять думаешь об Альдераане, Лейя?

Лейя тихо сказала:

– Да, я до сих пор вижу тот взрыв. И иногда я не могу отделаться от мысли, что они умерли из-за меня. Почему я осталась в живых, когда погибли все?

– Глупости. Они погибли из-за Таркина.

Лейя покачала головой и закрыла глаза.